Григорьев, Александр Владимирович (футболист)

Александр Григорьев
Общая информация
Полное имя	Александр Владимирович Григорьев
Родился	6 февраля 1943(1943-02-06) Москва, СССР
Умер	11 октября 1971(1971-10-11) (28 лет) Москва, СССР
Гражданство	СССР СССР
Позиция	полузащитник
Карьера
Клубная карьера*
1961—1965	Спартак (Москва)	12 (0)
1966	Локомотив (Москва)	4 (0)
1966	Карпаты	21 (2)
1967—1970	Шахтёр (Донецк)	105 (8)
1970—1971	Таврия	44 (6)
1971	Локомотив (Москва)	9 (1)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

Александр Владимирович Григорьев (6 февраля 1943, Москва, СССР — 11 октября 1971, Москва, СССР) — советский футболист. Полузащитник.

Карьера

Воспитанник ФШМ Москва. За свою карьеру выступал в советских командах «Спартак» (Москва), «Локомотив» (Москва), «Карпаты» (Львов), «Шахтёр» (Донецк) и «Таврия» (Симферополь).

11 октября 1971 года ехал в аэропорт Шереметьево встречать жену Надежду из зарубежной командировки. На скользкой дороге попал в автокатастрофу и погиб на месте аварии.

Ссылки

• [fanat1k.ru/stats-player-104.php Профиль на сайте fanat1k.ru]
• [footballfacts.ru/players/105938-grigorev-aleksandr-vladimirovich Профиль на сайте FootballFacts.ru]
• [www.spartakmoskva.ru/stats/player/91.html Профиль на сайте spartakmoskva.ru]

Отрывок, характеризующий Григорьев, Александр Владимирович (футболист)

– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.


Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?