Григорян, Самвел Самвелович

Самвел Самвелович Григорян
арм. Սամվել Սամվելի Գրիգորյան
Место рождения:	село Ванк, Нагорный Карабах, Азербайджанская ССР, СССР
Научная сфера:	механика
Место работы:	МГУ
Учёная степень:	доктор физико-математических наук (1965)
Учёное звание:	член-корреспондент АН СССР (1987), академик РАН (2000)
Альма-матер:	МГУ (мехмат)
Научный руководитель:	Л. И. Седов
Награды и премии:

Самве́л Самве́лович Григоря́н (арм. Սամվել Սամվելի Գրիգորյան; 18 марта 1930, село Ванк Гадрутского района Азербайджанской ССР — 11 апреля 2015, Ногинск, Московская область Российской Федерации) — советский и российский учёный в области механики, академик Российской академии наук.

Биография

Родился в семье учителей. Отец его, Самвел Алексанносович Тер-Григорянц, умер ещё до рождения сына, и Самвел воспитывался в семье отчима, Вартана Минасовича Вартанова, также учителя. Мама, Сиран Михайловна Манвелян, преподавала русский язык и литературу в армянских школах Баку. Среднюю школу Самвел окончил в Баку с золотой медалью.

С отличием окончил механико-математический факультет МГУ в 1953 году, затем аспирантуру там же. Ученик Л. И. Седова. В 1956—1959 годах работал младшим научным сотрудником кафедры гидромеханики МГУ.

В 1957 году защитил кандидатскую диссертацию на тему «Некоторые задачи гидродинамики тонких тел», а в 1965 году — докторскую диссертацию на тему «Исследования по механике грунтов».

С 1959 года работал в Институте механики МГУ, был старшим научным сотрудником, заведующим отделом, затем — заведующим лаборатории механики природных процессов. В 1962—1981 годах — заместитель директора по научной работе. Директор Института механики МГУ с 1992 (был избран трудовым коллективом на альтернативной основе) по 2000 год. В 2001 году вернулся к руководству лаборатории механики природных процессов Института механики МГУ.

При этом С. С. Григорян продолжал вести и педагогическую работу на мехмате МГУ; в частности, на кафедре гидромеханики он с 1961 года читал специальный курс «Механика грунтов». В 1968—2015 годах — профессор кафедры газовой и волновой динамики МГУ. Заслуженный профессор Московского университета (1997).

23 декабря 1987 года избран членом-корреспондентом АН СССР (по отделению механики). 26 мая 2000 года избран академиком РАН (по отделению наук о Земле). Действительный член Национальной академии наук Республики Армения (2000). Член Бюро отделения наук о Земле РАН. Стал 57-м иностранным членом Академии наук Китая 30 января 2007 года.

Член редколлегии журнала «Прикладная математика и механика» РАН.

Скончался после продолжительной болезни. Похоронен на Троекуровском кладбище.

Научные результаты

Научные интересы в области механики сплошных сред. Фундаментальные результаты в гидроаэродинамике, механике взрывных процессов, механике твёрдого деформируемого тела, механике природных процессов, грунтов и горных пород, сейсмологии и геомеханике, механике гетерогенных сред, биомеханике, механике спорта.

В 1958 году С. С. Григорян решил одну из конкретных задач об одномерных установившихся движениях газа. В 1955—1960 годах он построил простейшую реологическую модель грунтового массива, учитывающую нелинейный и необратимый характер объёмных деформаций и деформаций сдвига и способную охватить допредельные и предельные состояния грунта. Позднее он предложил обобщённые математические модели механики грунтов и горных пород, в которых были учтены также упруго-пластический характер сдвига и зависимость предела упругости при сдвиге от давления. В частности, в 1959—1960 годах С. С. Григоряном была получена замкнутая система уравнений, позволяющая описывать произвольные движения неводонасыщенных грунтов при действии динамических нагрузок. Здесь было принято, что однозначное соответствие между средним нормальным давлением и плотностью различно при упругой и пластической деформациях, а девиатор пластической составляющей тензора скорости деформации пропорционален девиатору тензора напряжений. В рамках этой модели С. С. Григорян в 1964 году решил задачу о распространении сферической волны при подземном взрыве в мягких грунтах, причём явление удалось рассчитать вплоть до поздних стадий, когда движение в окрестности взрывной камеры прекращается.

Предложенные модели были пригодны для описания как статических, так и быстрых динамических процессов и применимы как к мягким грунтам, так и к скальным горным породам; они применялись для исследования задач о равновесии, движении, деформировании и разрушении грунтов и горных пород а широком диапазоне действующих нагрузок, с приложениями от строительной практики до взрывных процессов (в том числе ядерных). С. С. Григорян разработал математическую теорию движения снежных лавин, ледников, оползней, селей, горных обвалов.

С. С. Григорян установил новый закон трения для потока дроблёной горной породы о подстилающую поверхность, заменяющий известный закон Кулона при больших значениях нормального давления на эту поверхность. Опираясь на этот закон, объяснил природу «воздушной волны» снежной лавины, феномен быстрой подвижки ледников, аномальную подвижность крупномасштабных горных обвалов. В области биомеханики открыл наличие в крови большинства животных и человека специфических высокомолекулярных биополимеров, которые снижают гидродинамическое сопротивление течению крови в системе кровообращения.

Разработал математическую теорию процесса эволюции очага землетрясения и возникновения землетрясения, вывел теоретически основные эмпирические закономерности современной сейсмологии. Предложил схему организации сети регистрирующих станций для мониторинга предвестников землетрясений и методику обработки и интерпретации результатов для прогноза сильных землетрясений.

Участвовал в создании нового вещества (кавэласта), увеличивающего свой объём до 50 раз при замачивании водой, и разработке ряда технологий его практического применения.

Выдвинул принципиально новую концепцию строения и динамики Вселенной. Построил теория процесса движения и дробления метеоритов в атмосферах планет и предложил объяснение феномена Тунгусского метеорита. Выполнил расчет последствий соударения кометы Шумейкера-Леви-9 с планетой Юпитер в 1994 году, получивший впоследствии подтверждение результатами наблюдений.

Подготовил более 40 кандидатов и свыше 10 докторов наук.

Автор более 320 научных работ. Имеет более 70 изобретений и патентов.

Общественная деятельность

Длительное время (с 1982 года) являлся членом Национального олимпийского комитета СССР. В 1976 году был избран председателем Федерации санного спорта СССР, а в 1980 году — председателем Федерации санного спорта и бобслея СССР.

Один из учредителей Армянской общины Москвы, председатель этой общины в 1991—2001 годах.

Депутат парламента Республики Армения (1991—1995)

Награды

Лауреат премии Совета Министров СССР (1985), Государственной премии Украины (1991), премии имени М. В. Ломоносова (МГУ, 1967), премии им. С. А. Чаплыгина (АН СССР, 1970), премии и золотой медали им. М. А. Лаврентьева (АН СССР, 1986), золотой медали имени В. И. Вернадского (РАН, 2013).

Публикации

Отдельные издания

• Благосклонов В. И., Васильченко В. И., Григорян С. С. и др.  Аэромеханика сверхзвукового обтекания тел вращения степенной формы / Под ред. Г. Л. Гроздовского. — М.: Машиностроение, 1975. — 183 с.
• Механика ледников / Под ред. С. С. Григоряна. — М.: Ин-т механики МГУ, 1977. — 49 с.
• Гляциология и механика грунтов / Под ред. С. С. Григоряна. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982. — 107 с.
• Механика биологических сплошных сред / Под ред. С. С. Григоряна, С. А. Регирера. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1986. — 173 с.
• Формирование оползней, селей и лавин. Инженерная защита территорий / Под ред. Г. С. Золотарёва, С. С. Григоряна, С. М. Мягкова. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1987. — 180 с.
• Григорян С. С., Красс М. С., Гусева Е. В., Геворкян С. Г.  Количественная теория геокриологического прогноза. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1987. — 265 с.

Статьи

• Григорян С. С.  Об общих уравнениях динамики грунтов // Докл. АН СССР. — 1959. — Т. 122, № 2. — С. 285—287.
• Григорян С. С.  Об основных представлениях динамики грунтов // Прикл. математика и механика. — 1960. — Т. 24, № 6. — С. 1057—1072.
• Григорян С. С.  К решению задачи о подземном взрыве в мягких грунтах // Прикл. математика и механика. — 1964. — Т. 28, № 6. — С. 1070—1082.
• Григорян С. С.  Некоторые вопросы математической теории деформирования и разрушения твёрдых горных пород // Прикл. математика и механика. — 1967. — Т. 31, № 4. — С. 643—649.
• Григорян С. С.  К вопросу о природе Тунгусского метеорита // Докл. АН СССР. — 1976. — Т. 231, № 1. — С. 57—60.
• Григорян С. С.  Новый закон трения и механизм крупномасштабных горных обвалов и оползней // Докл. АН СССР. — 1979. — Т. 244, № 4. — С. 846—849.
• Григорян С. С.  О движении и разрушении метеоритов в атмосферах планет // Космические исследования. — 1979. — № 6. — С. 875—893.
• Григорян С. С., Любимов Г. А., Регирер С. А.  Проблемы биомеханики // Актуальные проблемы механики / Под ред. Г. И. Петрова. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. — 128 с. — С. 76—83.
• Григорян С. С.  О механизме возникновения землетрясений и содержании эмпирических закономерностей сейсмологии // Докл. АН СССР. — 1988. — Т. 299, № 5. — С. 1094—1101.
• Григорян С. С.  [www.mathnet.ru/links/8806a962856248a285426e13929dae34/tm1827.pdf О строении и динамике Вселенной] // Современные математические проблемы механики и их приложения. — М.: Наука, 1989. — 238 с. — (Труды МИАН СССР, т. 186). — С. 91—105.
• Григорян С. С.  Приближённое решение задачи о проникании тела в грунт // Изв. РАН. Механика жидкости и газа. — 1993. — № 4. — С. 18—24.
• Григорян С. С.  О крупномасштабной модели Вселенной // Докл. РАН. — 2002. — Т. 386, № 4. — С. 471—474.

Литература

• Механика в Московском университете / Под ред. И. А. Тюлиной, Н. Н. Смирнова. — М.: Айрис-пресс, 2005. — 352 с. — ISBN 5-8112-1474-X.

Ссылки

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-828.ln-ru Профиль Самвела Самвеловича Григоряна] на официальном сайте РАН
• [www.mathnet.ru/php/person.phtml?option_lang=rus&personid=18910 Профиль на сайте mathnet.ru]
• [grigorian.imec.msu.ru/ Персональная страница на сайте Института механики МГУ]
• [getmedia.msu.ru/newspaper/newspaper/4117/all/nauka.htm Должно быть и научное объяснение… (К 75-летию ученого-механика Самвела Григоряна)]

Отрывок, характеризующий Григорян, Самвел Самвелович

«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.
Она указала на проходивших через залу даму с очень некрасивой дочерью.
– Это миллионерка невеста, – сказала Перонская. – А вот и женихи.
– Это брат Безуховой – Анатоль Курагин, – сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда то. – Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. .И ваш то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. – Как же, это сам французский посланник, – отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. – Посмотрите, как царь какой нибудь. А всё таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! – А этот то, толстый, в очках, фармазон всемирный, – сказала Перонская, указывая на Безухова. – С женою то его рядом поставьте: то то шут гороховый!
Пьер шел, переваливаясь своим толстым телом, раздвигая толпу, кивая направо и налево так же небрежно и добродушно, как бы он шел по толпе базара. Он продвигался через толпу, очевидно отыскивая кого то.
Наташа с радостью смотрела на знакомое лицо Пьера, этого шута горохового, как называла его Перонская, и знала, что Пьер их, и в особенности ее, отыскивал в толпе. Пьер обещал ей быть на бале и представить ей кавалеров.
Но, не дойдя до них, Безухой остановился подле невысокого, очень красивого брюнета в белом мундире, который, стоя у окна, разговаривал с каким то высоким мужчиной в звездах и ленте. Наташа тотчас же узнала невысокого молодого человека в белом мундире: это был Болконский, который показался ей очень помолодевшим, повеселевшим и похорошевшим.
– Вот еще знакомый, Болконский, видите, мама? – сказала Наташа, указывая на князя Андрея. – Помните, он у нас ночевал в Отрадном.
– А, вы его знаете? – сказала Перонская. – Терпеть не могу. Il fait a present la pluie et le beau temps. [От него теперь зависит дождливая или хорошая погода. (Франц. пословица, имеющая значение, что он имеет успех.)] И гордость такая, что границ нет! По папеньке пошел. И связался с Сперанским, какие то проекты пишут. Смотрите, как с дамами обращается! Она с ним говорит, а он отвернулся, – сказала она, указывая на него. – Я бы его отделала, если бы он со мной так поступил, как с этими дамами.


Вдруг всё зашевелилось, толпа заговорила, подвинулась, опять раздвинулась, и между двух расступившихся рядов, при звуках заигравшей музыки, вошел государь. За ним шли хозяин и хозяйка. Государь шел быстро, кланяясь направо и налево, как бы стараясь скорее избавиться от этой первой минуты встречи. Музыканты играли Польской, известный тогда по словам, сочиненным на него. Слова эти начинались: «Александр, Елизавета, восхищаете вы нас…» Государь прошел в гостиную, толпа хлынула к дверям; несколько лиц с изменившимися выражениями поспешно прошли туда и назад. Толпа опять отхлынула от дверей гостиной, в которой показался государь, разговаривая с хозяйкой. Какой то молодой человек с растерянным видом наступал на дам, прося их посторониться. Некоторые дамы с лицами, выражавшими совершенную забывчивость всех условий света, портя свои туалеты, теснились вперед. Мужчины стали подходить к дамам и строиться в пары Польского.