Гринберг, Александр Абрамович

Александр Абрамович Гринберг
Дата рождения:	2 мая 1898(1898-05-02)
Место рождения:	Санкт-Петербург
Дата смерти:	16 июля 1966(1966-07-16) (68 лет)
Место смерти:	Ленинград
Научная сфера:	химия
Награды и премии:

Александр Абрамович Гринберг (2 мая 1898, Санкт-Петербург — 16 июля 1966, Ленинград) — советский химик, профессор (1932), академик АН СССР (1958), заслуженный деятель науки и техники РСФСР, лауреат Сталинской премии (1946), XV Менделеевский чтец.

Биография

В 1924 окончил ЛГУ. Работал в Российском пищевом институте, на Петергофской естественнонаучной станции Петроградского университета, в Институте по изучению платины и других благородных металлов АН СССР (до 1937). В 1928—1947 одновременно преподавал в I-м Ленинградском медицинском институте, с 1936 — в Ленинградском технологическом институте. В 1947—1949 на преподавательской работе в ЛГУ. Автор научных трудов по комплексным соединениям, в том числе платины и палладия. На доме, где в 1936—1966 работал Гринберг, установлена мемориальная доска. Похоронен на Комаровском кладбище. Могила является памятником культурно-исторического наследия.

Научная деятельность

Научные работы посвящены химии комплексных соед. Исследовал (1931—1939) строение и стереохимию комплексных солей платины. Изучал совместно с Б. В. Птицыным термическое разложение аммиакатов двухвалентной платины (1931), а также изомерию производных двухвалентных платины и палладия, в частности предложил (1932) новый метод определения строения геометрических изомеров (метод Гринберга). Объяснил механизм возникновения окислительных потенциалов комплексных соединений платиновых металлов. Изучил (1935—1938) кислотно-основные и окислительно-восстановительные свойства комплексных соединений в растворах. В результате исследования магнитной восприимчивости платины и палладия выяснил характер связей в их комплексных соединениях. Исследовал комплексные соединения урана, тория и других элементов. Совместно с Ф. М. Филипповым применил (1939) меченые атомы для изучения строения и свойств комплексных соединений. Объяснил (1932) закономерность транс-влияния Черняева с помощью поляризационных представлений. Обнаружил (1957, совместно с Ю. Н. Кукушкиным) кинетическое цис-влияние лигандов, расположенных рядом в молекуле комплекса.

Награды и премии

• орден Трудового Красного Знамени (10.06.1945)
• орден Красной Звезды (21.03.1947)
• Сталинская премия второй степени (1946) — за научные исследования в области химии комплексных соединений, обобщённые в монографии «Введение в химию комплексных соединений» (1945)
• Заслуженный деятель науки и техники РСФСР

Публикации

• Введение в химию комплексных соединений, 2 изд., Л.-М., 1951.

Отрывок, характеризующий Гринберг, Александр Абрамович

Расходившееся звездой по Москве всачивание французов в день 2 го сентября достигло квартала, в котором жил теперь Пьер, только к вечеру.
Пьер находился после двух последних, уединенно и необычайно проведенных дней в состоянии, близком к сумасшествию. Всем существом его овладела одна неотвязная мысль. Он сам не знал, как и когда, но мысль эта овладела им теперь так, что он ничего не помнил из прошедшего, ничего не понимал из настоящего; и все, что он видел и слышал, происходило перед ним как во сне.
Пьер ушел из своего дома только для того, чтобы избавиться от сложной путаницы требований жизни, охватившей его, и которую он, в тогдашнем состоянии, но в силах был распутать. Он поехал на квартиру Иосифа Алексеевича под предлогом разбора книг и бумаг покойного только потому, что он искал успокоения от жизненной тревоги, – а с воспоминанием об Иосифе Алексеевиче связывался в его душе мир вечных, спокойных и торжественных мыслей, совершенно противоположных тревожной путанице, в которую он чувствовал себя втягиваемым. Он искал тихого убежища и действительно нашел его в кабинете Иосифа Алексеевича. Когда он, в мертвой тишине кабинета, сел, облокотившись на руки, над запыленным письменным столом покойника, в его воображении спокойно и значительно, одно за другим, стали представляться воспоминания последних дней, в особенности Бородинского сражения и того неопределимого для него ощущения своей ничтожности и лживости в сравнении с правдой, простотой и силой того разряда людей, которые отпечатались у него в душе под названием они. Когда Герасим разбудил его от его задумчивости, Пьеру пришла мысль о том, что он примет участие в предполагаемой – как он знал – народной защите Москвы. И с этой целью он тотчас же попросил Герасима достать ему кафтан и пистолет и объявил ему свое намерение, скрывая свое имя, остаться в доме Иосифа Алексеевича. Потом, в продолжение первого уединенно и праздно проведенного дня (Пьер несколько раз пытался и не мог остановить своего внимания на масонских рукописях), ему несколько раз смутно представлялось и прежде приходившая мысль о кабалистическом значении своего имени в связи с именем Бонапарта; но мысль эта о том, что ему, l'Russe Besuhof, предназначено положить предел власти зверя, приходила ему еще только как одно из мечтаний, которые беспричинно и бесследно пробегают в воображении.
Когда, купив кафтан (с целью только участвовать в народной защите Москвы), Пьер встретил Ростовых и Наташа сказала ему: «Вы остаетесь? Ах, как это хорошо!» – в голове его мелькнула мысль, что действительно хорошо бы было, даже ежели бы и взяли Москву, ему остаться в ней и исполнить то, что ему предопределено.
На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.