Гриневич, Лилия Михайловна

Лилия Михайловна Гриневич укр. Лілія Михайлівна Гриневич<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
10-й Министр образования и науки Украины
с 14 апреля 2016 года
Глава правительства:	Владимир Гройсман
Президент:	Пётр Порошенко
Предшественник:	Сергей Квит
Председатель Комитета Верховной Рады Украины по вопросам науки и образования
25 декабря 2012 — 14 апреля 2016 года
Предшественник:	Максим Луцкий
Народный депутат Украины VII и VIII созывов
12 декабря 2012 — 14 апреля 2016 года
Вероисповедание:	греко-католичка
Рождение:	13 мая 1965(1965-05-13) (58 лет) г. Львов, УССР (СССР)
Партия:	ВО «Батькивщина» (до 2014) → Народный фронт (с 2014)
Образование:	1) Львовский государственный университет им. И.Франко 2) Межотраслевой институт повышения квалификации и переподготовки кадров при Львовском политехническом институте
Учёная степень:	кандидат педагогических наук
Профессия:	биохимик-преподаватель, менеджер-экономист
Деятельность:	политик, педагог, народный депутат Украины
Награды:

Лилия Михайловна Гриневич (укр. Лілія Михайлівна Гриневич; род. 13 мая 1965, г. Львов, УССР, СССР) — украинский деятель образования, политик. Народный депутат Украины VII и VIII созывов. Министр образования и науки Украины с 14 апреля 2016 года. Член политического совета партии «Народный фронт».

Образование

Родилась в семье учителей. Закончила школу № 70 г. Львов.

Имеет два высших образования: биохимик-преподаватель (Львовский государственный университет им. И.Франко, 1989) и экономист-менеджер (Межотраслевой институт повышения квалификации и переподготовки кадров при Львовском политехническом институте, 1993).

Касательно проблем реформирования образования стажировалась в Варшавском и Колумбийском университетах.

Защитила кандидатскую диссертацию на тему «Тенденции децентрализации управления образованием в современной Польше» (2005).

Владеет английским и польским языками.

Карьера

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

• Август — ноябрь 1987 — лаборант кафедры биохимии биологического факультета Львовского государственного университета им. И.Франко.
• Ноябрь 1987 — август 1988 — воспитатель группы продлённого дня СШ № 70 города Львова.
• Август 1988 — сентябрь 1992 — учитель биологии, сентябрь 1992 — апрель 1994 — заместитель директора по национальному воспитанию СШ № 7 города Львова.
• Апрель 1994 — август 1998 — заместитель директора по учебно-воспитательной работе в старших классах спец. школы № 53 с углубленным изучением английского языка города Львова.
• Август 1998 — июнь 2002 — директор спец. школы № 28 с углубленным изучением немецкого языка города Львова.
• Июнь 2002 — февраль 2006 — старший преподаватель кафедры менеджмента образования вуза «Институт экономики и права „Крок“» (город Киев), директор (по совместительству) Центра тестовых технологий Международного фонда «Возрождение».
• Февраль — август 2006 — директор Украинского центра оценивания качества образования.
• 9 октября 2006 — 7 августа 2009 — начальник Главного управления образования и науки Киевской городской государственной администрации.

Создавала систему внешнего тестирования на Украине и была первым директором Украинского центра оценивания качества образования.

Изучала проблемы мониторинга качества образования в Национальной академии педагогических наук Украины.

Политическая деятельность

На парламентских выборах 2012 года избрана народным депутатом Украины от партии Всеукраинское объединение «Батькивщина» под № 14. В Верховной Раде возглавила Комитет по вопросам науки и образования.

Была членом совета партии «Фронт перемен», координатором направления «Общество знаний» проекта «Правительство перемен» Арсения Яценюка. 15 июня 2013, после объединения «Фронта перемен» и Всеукраинского объединения «Батькивщина», была избрана одной из заместителей лидера «Батькивщины».

На внеочередных выборах в Верховную Раду в 2014 году избрана народным депутатом Украины от партии «Народный фронт» под № 9. Вновь возглавила Комитет по вопросам науки и образования.

Стала ведущим лоббистом нового Закона Украины «О высшем образовании» (принятого Верховной Радой 1 июля 2014), который утверждает автономию университетов и академическую свободу преподавателей и студентов, вводит систему обеспечения качества высшего образования.

14 апреля 2016 года вошла в состав правительства Гройсмана на должность министра образования и науки Украины.

Награды

• Орден княгини Ольги ІІІ степени (15 мая 2015 года) — за весомый личный вклад в развитие отечественной науки, укрепление научно-технического потенциала Украины, многолетний добросовестный труд и высокий профессионализм.
• Нагрудный знак «Отличник образования Украины» (2005 год)

Ссылки

• [w1.c1.rada.gov.ua/pls/site2/p_deputat?d_id=15646 Гриневич Лілія Михайлівна (8-е скликання)] (укр.). Верховна Рада України. Проверено 16 мая 2015.
• [itd.rada.gov.ua/mps/info/expage/15646/8 Гриневич Лілія Михайлівна (7-е скликання)] (укр.). Верховна Рада України. Проверено 2 января 2013. [www.webcitation.org/6DxuedA54 Архивировано из первоисточника 26 января 2013].
• [dovidka.com.ua/cgi-bin/u_comp/register/user/?code=418355 Гриневич Лілія Михайлівна] (укр.). Довідник «Хто є хто в Україні», видавництво «К. І.С.». Проверено 2 января 2012. [www.webcitation.org/6DxufO0vj Архивировано из первоисточника 26 января 2013].
• [www.facebook.com/liliia.hrynevych Официальная страница в соцсети Facebook]

Отрывок, характеризующий Гриневич, Лилия Михайловна

M me Schoss, ходившая к своей дочери, еще болоо увеличила страх графини рассказами о том, что она видела на Мясницкой улице в питейной конторе. Возвращаясь по улице, она не могла пройти домой от пьяной толпы народа, бушевавшей у конторы. Она взяла извозчика и объехала переулком домой; и извозчик рассказывал ей, что народ разбивал бочки в питейной конторе, что так велено.
После обеда все домашние Ростовых с восторженной поспешностью принялись за дело укладки вещей и приготовлений к отъезду. Старый граф, вдруг принявшись за дело, всё после обеда не переставая ходил со двора в дом и обратно, бестолково крича на торопящихся людей и еще более торопя их. Петя распоряжался на дворе. Соня не знала, что делать под влиянием противоречивых приказаний графа, и совсем терялась. Люди, крича, споря и шумя, бегали по комнатам и двору. Наташа, с свойственной ей во всем страстностью, вдруг тоже принялась за дело. Сначала вмешательство ее в дело укладывания было встречено с недоверием. От нее всё ждали шутки и не хотели слушаться ее; но она с упорством и страстностью требовала себе покорности, сердилась, чуть не плакала, что ее не слушают, и, наконец, добилась того, что в нее поверили. Первый подвиг ее, стоивший ей огромных усилий и давший ей власть, была укладка ковров. У графа в доме были дорогие gobelins и персидские ковры. Когда Наташа взялась за дело, в зале стояли два ящика открытые: один почти доверху уложенный фарфором, другой с коврами. Фарфора было еще много наставлено на столах и еще всё несли из кладовой. Надо было начинать новый, третий ящик, и за ним пошли люди.
– Соня, постой, да мы всё так уложим, – сказала Наташа.
– Нельзя, барышня, уж пробовали, – сказал буфетчнк.
– Нет, постой, пожалуйста. – И Наташа начала доставать из ящика завернутые в бумаги блюда и тарелки.
– Блюда надо сюда, в ковры, – сказала она.
– Да еще и ковры то дай бог на три ящика разложить, – сказал буфетчик.
– Да постой, пожалуйста. – И Наташа быстро, ловко начала разбирать. – Это не надо, – говорила она про киевские тарелки, – это да, это в ковры, – говорила она про саксонские блюда.
– Да оставь, Наташа; ну полно, мы уложим, – с упреком говорила Соня.
– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.
– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.
– Не хочу, – кричала Наташа, одной рукой придерживая распустившиеся волосы по потному лицу, другой надавливая ковры. – Да жми же, Петька, жми! Васильич, нажимай! – кричала она. Ковры нажались, и крышка закрылась. Наташа, хлопая в ладоши, завизжала от радости, и слезы брызнули у ней из глаз. Но это продолжалось секунду. Тотчас же она принялась за другое дело, и уже ей вполне верили, и граф не сердился, когда ему говорили, что Наталья Ильинишна отменила его приказанье, и дворовые приходили к Наташе спрашивать: увязывать или нет подводу и довольно ли она наложена? Дело спорилось благодаря распоряжениям Наташи: оставлялись ненужные вещи и укладывались самым тесным образом самые дорогие.
Но как ни хлопотали все люди, к поздней ночи еще не все могло быть уложено. Графиня заснула, и граф, отложив отъезд до утра, пошел спать.
Соня, Наташа спали, не раздеваясь, в диванной. В эту ночь еще нового раненого провозили через Поварскую, и Мавра Кузминишна, стоявшая у ворот, заворотила его к Ростовым. Раненый этот, по соображениям Мавры Кузминишны, был очень значительный человек. Его везли в коляске, совершенно закрытой фартуком и с спущенным верхом. На козлах вместе с извозчиком сидел старик, почтенный камердинер. Сзади в повозке ехали доктор и два солдата.
– Пожалуйте к нам, пожалуйте. Господа уезжают, весь дом пустой, – сказала старушка, обращаясь к старому слуге.
– Да что, – отвечал камердинер, вздыхая, – и довезти не чаем! У нас и свой дом в Москве, да далеко, да и не живет никто.
– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.
Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.


Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.