Грин, Стэнли Оуэн

Стэ́нли О́уэн Грин (англ. Stanley Owen Green; 22 февраля 1915, Лондон — 4 декабря 1993) — известный как Белковый человек (англ. Protein man), был живой достопримечательностью центрального Лондона во второй половине XX века.

С 1968 года он на протяжении 25 лет ежедневно курсировал по Оксфорд-стрит со знаменитым плакатом, призывавшим людей есть меньше белка, дабы не разжигать в себе страсть. Грин также продавал прохожим свой памфлет, живописующий вред белковой пищи и любовного желания. На обложке помимо сбивчивого названия «Восемь страстных белков с заботой» (англ. Eight Passion Proteins With Care) указывалось, что «буклет принесёт больше пользы, если его время от времени читать».

До 65 лет Грин преодолевал расстояние в 15 миль до Оксфорд-стрит на велосипеде. В свои пожилые годы он путешествовал по тому же маршруту общественным транспортом, пользуясь своим правом на бесплатный проезд.

Бывший гражданский служащий, Грин верил, что избыток белка ведёт к опасному усилению либидо. Его собственная диета состояла из овсяной каши, хлеба домашней выпечки и ячменной воды с порошковым молоком.

Настойчивость Стэнли принесла ему некоторую известность в поп-культуре. The Sunday Times опубликовала его интервью, он послужил основой для персонажей в рекламе чипсов и в романе Бена Элтона. Когда он умер, в The Daily Telegraph был размещён некролог, Музей Лондона пополнил свои фонды его плакатами и памфлетами, а его имя было внесено в Оксфордский словарь национальной биографии (англ. Oxford Dictionary of National Biography).

Питер Акройд в книге «Лондон: Биография» (англ. London: The Biography) пишет, что Грин, «игнорируемый омывавшим его великим людским потоком, стал горьким символом нелюбознательности и забывчивости большого города».

Ссылки

• [www.flickr.com/photos/simon-crubellier/sets/72157603511735632/ Eight passion proteins with care] — Flickr

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Грин, Стэнли Оуэн

– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.