Гритбетч, Брюс
Поделись знанием:
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
| Брюс Гритбетч англ. Bruce Greatbatch | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1969 год — 1973 год | |||
| Монарх: | Елизавета II | ||
| Предшественник: | Джулиан Аскуит | ||
| Преемник: | Колин Гамильтон Аллан | ||
| Рождение: | 10 июня 1917 Уорик, Уорикшир, Великобритания | ||
| Смерть: | 1989 | ||
Сэр Брюс Гритбетч (англ. Bruce Greatbatch, 10 июня 1917, Уорик, Уорикшир, Великобритания — 1989) — британский государственный и колониальный деятель, губернатор Сейшельских островов (1969—1973).
Биография
Окончил колледжи Малверн и Brasenose College в Оксфорде.
В 1940 г. начал профессиональную карьеру в колониальной администрации в Северной Нигерии. Во время Второй мировой войны служил в составе Королевских западноафриканских пограничных войск (Royal West African Frontier Force).
В 1945 г. возобновил службу в Северной Нигерии.
- 1956—1958 — уполномоченный, руководитель исполнительного совета в Кано (Нигерия),
- 1959—1964 гг. — второй премьер Северной Нигерии и руководитель региональной гражданской службы,
- 1964—1969 гг. — заместитель Верховного комиссара Кении,
- 1969—1973 гг. — губернатор Сейшельских островов. Во время его губернаторства стали заметными как позитивные перемены в экономике, так и рост политической активности населения. При нем была запущена плотина на реке Рочон (Rochon Dam). В 1972 г. совместно с королевой Елизаветой II участвовал в церемонии открытия нового аэропорта. В эти годы был построен ряд современных отелей, в частности, «Reef Hotel» at Anse AuxPins.
- В 1974—1978 гг. — глава британского Департамента по развитию территорий в Карибском бассейне, а с 1979 г. — консультант Департамента.
Напишите отзыв о статье "Гритбетч, Брюс"
Ссылки
www.virtualseychelles.sc/index.php?option=com_content&view=article&id=1060&Itemid=197
www.sna.gov.sc/governor-greatbatch-.aspx
Отрывок, характеризующий Гритбетч, Брюс
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
