Грове, Уильям Роберт

Уильям Роберт Грове
William Robert Grove
Дата рождения:	11 июля 1811(1811-07-11)
Место рождения:	Суонси
Дата смерти:	1 августа 1896(1896-08-01) (85 лет)
Место смерти:	Лондон
Страна:	Великобритания
Научная сфера:	электричество
Альма-матер:	Оксфордский университет
Известен как:	элемент Грове
Награды и премии:	Королевская медаль (1847) Бейкеровская лекция (1847)

Уильям Роберт Грове (также Гроув и Грув; англ. William Robert Grove; 11 июля 1811 — 1 августа 1896) — английский физик и химик. Изобрёл гальванический элемент, названный его именем (элемент Грове).

Биография

Высшее образование получил в Оксфордском университете. Продолжительная болезнь помешала сначала Грове следовать намеченной карьере юриста; он обратился к изучению электричества; в 1839 году он изобрёл известный гальванический элемент, названный позднее его именем. Элемент состоял из цинкового и платинового электродов, помещённых в раствор серной кислоты и разделённых пористой перегородкой.

В 1840—1847 годах был профессором экспериментальной физики в лондонском институте. В 1842 году прочёл лекцию об успехах физики со времени открытия этого института. В этой лекции он впервые выдвинул учение о взаимной превращаемости различных сил природы, теплоты, электричества и т. д., как различного рода движений или как различных форм единой энергии (force). Развитие эти идеи получили в его книге «On correlation of Physical forces» («О соотношении физических сил»), явившейся результатом курса, прочитанного Грове в 1843 году. Эта книга имела большой успех и способствовала распространению новых физических идей, приведших к формулированию закона сохранения энергии в наиболее общей его форме.

В 1846 году Грове впервые продемонстрировал экспериментально явление электролитической диссоциации воды.

В 1847 году Грове получил медаль от Лондонского королевского общества за «накаливание при посредстве гальванического тока и разложение воды на газы, её составляющие, теплотою».

Многочисленные статьи Грове в Transactions of Royal Society и в Philosophical Magazine были посвящены различным способам получения гальванического тока, действия электрического разряда и гальванического тока, приложения дагерротипии к изучению электрических явлений; уже в 1850-х годах Грове предлагал пользоваться свечением накаленных током проволок для освещения шахт и рудников.

С 1853 года Грове принимает участие в политической жизни Англии. В течение нескольких лет он был лидером избирательных округов Южного Уэльса и Честера.

В 1866 году на съезде в Ноттингеме Грове был избран президентом Британской ассоциации наук, причём предметом своей речи он избрал «Непрерывность естественных явлений»; он доказывал, что изменения в неорганическом мире, развитие организованных существ и прогресс человеческих знаний являются результатом весьма малых и постепенных изменений.

Возведённый в дворянское достоинство в 1872 году, Грове занимал высшие судейские должности. В 1887 году он устранился от служебной деятельности, получив почётное звание члена тайного совета.

Память

В 1935 году Международный астрономический союз присвоил имя Уильяма Роберта Грове кратеру на видимой стороне Луны.

Библиография

• William Robert Grove. [books.google.ru/books?id=7ZFKAAAAMAAJ The correlation of physical forces]. — London: Longman, Green, Longman, Roberts, & Green, 1862. — 284 с.
• William Robert Grove. [books.google.ru/books?id=RtcyAQAAMAAJ Address to the British Association for the Advancement of Science]. — London: Taylor & Francis, 1866. — 38 с.

Литература

• John Wilson, William Wilson, MCI, James M Wilson. [books.google.ru/books?id=RtcyAQAAMAAJ William Robert Grove: The Lawyer Who Invented the Fuel Cell]. — Metolius Ltd, 2000. — 140 с. — ISBN 0955719305.
• Грове, Уильям Роберт // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc3p/110098 ГРОВЕ (Grove) Уильям Роберт] // Большой Энциклопедический словарь. 2000.
• Храмов Ю. А. Гроув Уильям Роберт (Grove William Robert) // Физики: Биографический справочник / Под ред. А. И. Ахиезера. — Изд. 2-е, испр. и дополн. — М.: Наука, 1983. — С. 93. — 400 с. — 200 000 экз. (в пер.)

Отрывок, характеризующий Грове, Уильям Роберт

Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.