Гросс-Розен

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Гросс-Розен (нем. KL Groß-Rosen) — нацистский концентрационный лагерь, существовавший в 1940—1945 годах в районе села Гросс-Розен в Нижней Силезии (ныне — Рогозница, Польша). В настоящее время является одноимённым музеем, зарегистрированным в Государственном реестре музеев.





История

Гросс-Розен был создан летом 1940 года в дополнение к системе трёх основных лагерей: Дахау на юге, Бухенвальд в центральной Германии и Заксенхаузен на севере. В мае 1941 года лагерь передан в ведение SS-Deutsche Erd- und Steinwerke GmbH (земляные и каменные работы), в лагере силами заключённых построено предприятие по обработке камня.

В октябре 1941 года в лагерь Гросс-Розен доставлены и расстреляны эсэсовцами 3000 советских военнопленных.

Лагерь Гросс-Розен известен тем, что в нём содержались пленные антинацистские активисты из оккупированных Германией стран, схваченные согласно директиве Гитлера «Ночь и туман».

Политические заключённые и евреи подвергались жестокому обращению, пыткам и убийствам не только со стороны охраны лагеря, но и от других заключённых и вольнонаёмных немцев, работавших на предприятии.

С августа 1942 года заключённые, которые физически не могли работать в лагере, переправлялись в лагерь Дахау на так называемом «инвалидном транспорте». Один из таких узников, Виллем Лодевейк Хартоорн, написал книгу об этих событиях, «Запрещено умирать» (нидерл. Verboden te sterven).

Во время наибольшего своего расширения, в 1944 году лагерь Гросс-Розен состоял из шести подразделений на территории Германии, оккупированных Польши и Чехословакии, в нём было заключено 11 % всех содержащихся в нацистских концлагерях. В 1944 году в лагере были заключены арестованные члены русского эмигрантского Народно-трудового союза (НТС) из Силезии и Генерал-губернаторства, среди них Г. А. Рар. В одном из подразделений лагеря — в чешском городе Брюннлиц — Оскар Шиндлер спас около 1200 евреев.

За период существования через лагерь Гросс-Розен прошло 125 тысяч заключённых, из которых 40 тысяч умерли или были убиты. Среди охранников лагеря было более 500 женщин.

14 февраля 1945 года лагерь был освобождён Красной Армией.

Источники

  • Alfried Konieczny, Encyclopaedia of the Holocaust. NY: Macmillan, 1990, vol. 2, pp. 623—626.

Воспоминания заключённых

  • Willem Lodewijk Harthoorn, Verboden te sterven, Van Gruting, 2007, ISBN 978-90-75879-37-7
  • Johannes Teunissen, Mijn belevenissen in de Duitse concentratiekampen, Kok, 2006, ISBN 978-90-435-0367-9
  • Глеб Рар: По этапам Третьего Рейха. Глава из книги «Судьбы поколения 1920—1930-х годов в эмиграции», Изд-во Русский Путь, Москва 2006, ISBN 5-85887-253-0

Напишите отзыв о статье "Гросс-Розен"

Ссылки

  • [www.gross-rosen.pl/ Мемориальный сайт]

Отрывок, характеризующий Гросс-Розен

Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.


– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.