Грохув

микрорайон
Грохув польск. Grochów
Подскарбинская улица в Грохуве
Герб
Информация
Город	Варшава
В составе	с 1791 года
Координаты	52°14′30″ с. ш. 21°05′01″ в. д.52.24167° с. ш. 21.08361° в. д. / 52.24167; 21.08361
Глава	Томаш Кучарский
Площадь	неизвестно км²
Население	неизвестно чел. (—)
Карта
[www.pragapld.waw.pl/ Официальный сайт]

Грохув (польск. Grochów) — микрорайон в центре дзельницы Прага Полудне в Варшаве на восточном берегу реки Висла. В Грохуве находятся штаб-квартиры Польской оптической компании и самого известного польского телеканала Polsat.

История

В 1347 году герцог Мазовии подарил деревню Грохув кафедре Плоцка. В документе от 1570 года деревня упоминается, вместе с Камионом и Гоцлавом, как владения этой кафедры. Грохув сильно пострадал при вторжении протестантов-шведов в середине XVII века. В 1766 году король Станислав Август Понятовский приобрёл эти земли у архиерея Плоцка. В 1780 году он передал их своему племяннику Станиславу Понятовскому, который восстановил Грохув, разделив его на восемь имений и передав их разным лицам.

30 декабря 1784 года Грохув Первый получил Ян Дзевановский, каштеллян Хелмновский. В 1819 году это имение приобрёл известный издатель и переводчик Бруно Кицинский. 6 января 1790 года Грохув Второй получил Ян Миллер, администратор Станислава Понятовского. 12 января 1785 года Грохув Третий получил священник Вихерт, кустод Ливонского ордена. В 1880 году это имение приобрёл Владислав Герман, а особняк с садом историк Матиас Бергсон. Во время Второй Речи Посполитой владельцем особняка стал Карол Мыслинский.

20 сентября 1784 года Грохув Четвёртый получил капитан Богуцкий. Грохув Пятый, под названием Заповедня, 7 января 1784 года получил Франтишек Самсонович, гражданин города Прага. В 1840 году это имение приобрёл Ян Эмануэль Брюль. 23 апреля 1784 года Грохув Шестой получил Пётр Суминский, каштеллян Брест-Куявский. В 1880 году это имение разделили на части, которые, затем, сдали под строительство фабрик и заводов. 1 июля 1789 года Грохув Седьмой получил Феликс Шамборский, а Грохув Восьмой — Григорий Шамборский.

Держатели отдельных частей Грохува получили их в полную собственность указом императора Александра II от 24 июня 1870 года. В 1822—1823 году, после строительства Брестской дороги, в районе современной улицы Гроховской стали селиться ткачи, чья продукция была известна как в самой Российской империи, так и за её пределами. Во время Ноябрьского восстания 1831 года произошла битва при Грохуве между польскими повстанцами во главе с Юзефом Хлопицким и российской армией под командованием Ивана Дибича.

С начала XIX века до 60-х годов века ХХ здесь действовал крупнейший в Царстве Польском рынок лошадей и крупного рогатого скота, на том месте, где ныне находится здание Варшавского ветеринарного института и парк. В XIX веке в Грохуве производилось известное пиво и другие спиртные напитки. В это же время здесь были построены заводы по производству свечей, спичек и изделий из кожи.

В 1916 году Грохув был присоединён к Варшаве. Тогда был создан одноименный округ, охватывавший почти всю площадь современной дзельницы Прага Полудне. Во время Второй Речи Посполитой в Грохуве значительно выросла численность населения: в 1921 — 6000 человек, в 1930 — 13000 человек, в 1938 — 43200 человек. После Второй мировой войны в микрорайоне было построено большое число промышленных предприятий и увеличен жилой фонд. В начале XXI века в Грохуве планируется строительство метро.

Достопримечательности

• Церковь Непорочного Сердца Пресвятой Девы Марии.
• Грохувская больница.
• Обелиск в честь строительства Брестской дороги.
• Здание Варшавского ветеринарного института.

Ссылки

• [www.pragapld.waw.pl/ Praga Południe]. Сайт Рragapld.waw.pl. — Официальный сайт дзельницы Прага Полудне.  (польск.)
• [fajnemsc.blogspot.ru/2013/02/podzia-grochowa.html Podział Grochowa]. Сайт Fajnemsc.blogspot.ru. — Грохув.  (польск.)

Отрывок, характеризующий Грохув

Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.