Гроховяк, Станислав

Станислав Гроховяк

польск. Stanisław Grochowiak

Портрет Станислава Гроховяка автор Збигнев Кресоваты

Стани́слав Грохо́вяк (польск. Stanisław Grochowiak; 24 января 1934, Лешно — 2 сентября 1976, Варшава) — польский поэт, прозаик, драматург.

Биография

Жил в Лешно, Вроцлаве, в 1955 переехал в Варшаву. Работал в католическом издательстве „PAX“, в редакциях газет и журналов, в том числе был главным редактором ведущей газеты литературной молодежи „Współczesność“ (Современность). Дебютировал как поэт. Работал также как прозаик и драматург, несколько его пьес были экранизированы. Издал представительную двухтомную антологию польской поэзии (1973).

Умер после тяжелой болезни, усугубленной застарелым алкоголизмом. Похоронен на кладбище Воинское Повонзки.

Творчество

Первая публикация стихов в периодике — в 1951, первая книга стихов Рыцарская баллада — в 1956. В следующих сборниках (Менуэт с кочергой, 1958; Раздевание ко сну, 1959) развивал эстетику безобразного, став в польской поэзии основоположником турпизма, как его назвал поэт Юлиан Пшибось (лат. turpis — безобразный, отвратительный; к турпистам Пшибось относил также Ружевича и Бялошевского). Символическими ориентирами и героями стихов Гроховяка выступали Рабле, Брейгель, Вийон, Санчо Панса. Событием в литературе стала публикация его антивоенной поэмы Totentanz in Polen (1969). Впоследствии пришёл к более взвешенной манере, близкой к польскому барокко, но и в нём особенно ценил неправильные стихи ксендза Баки.

Публикации на русском языке

Стихи Гроховяка на русский язык переводили Б.Слуцкий, Д.Самойлов, Ю.Левитанский, Б.Окуджава, Н.Астафьева, В.Британишский.

• [Стихи]// Из современной польской поэзии. М.: Прогресс, 1979,с.25-88
• [Стихи]// Астафьева Н., Британишский В. Польские поэты XX века. Т.2. СПб: Алетейя, 2000, с.270-282 (пер. Нат. Астафьевой)

Литература

• Nawrocki M. Tego się naucz każdy, kto dotykasz próżni: rzecz o poezji Stanisława Grochowiaka. Kraków: Wydawn. Arcana, 2007
• Британишский В. Речь Посполитая поэтов. СПб: Алетейя, 2005, с.491-495

Ссылки

• [www.culture.pl/baza-literatura-pelna-tresc/-/eo_event_asset_publisher/eAN5/content/stanislaw-grochowiak (пол.)]
• [www.imdb.com/name/nm0342807 На сайте IMDB]

Отрывок, характеризующий Гроховяк, Станислав

– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?