Грейб, Роналд Джон
| Роналд Джон Грейб | |
| Ronald John Grabe | |
 | |
| Страна: | |
|---|---|
| Специальность: |
лётчик-испытатель |
| Воинское звание: | |
| Экспедиции: | |
| Время в космосе: |
26 сут 03 ч 38 мин |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
Ро́налд Джон Грейб (англ. Ronald John Grabe; род. 1945) — астронавт НАСА. Совершил четыре космических полёта на шаттлах: STS-51J (1985, «Атлантис»), STS-30 (1989, «Атлантис»), STS-42 (1992, «Дискавери»), STS-57 (1993, «Индевор»), полковник ВВС США.
Содержание
Личные данные и образование
Грейб родился 13 июня 1945 года в городе Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, там же окончил среднюю школу. В 1962 году в Академии ВВС США получил степень бакалавра наук и в 1966 году степень бакалавра инженерных наук. В 1967 году учился аэронавтике по Программе Фулбрайта в Технологическом институте в городе Дармштадт, Западная Германия. У Грейба — две дочери от первого брака. Жена (вторая) — Линн О’Киф (она из Оттавы, Канада), у них — сын. Увлекается: лыжный спорт, виндсёрфинг и игры с мячом и ракеткой.[1].
До НАСА
После окончания Военно-воздушной академии в 1966 году, Грейб отправился в Дармштадт, ФРГ, в качестве стипендиата программы Фулбрайт. В 1967 году он вернулся в Соединенные Штаты для завершения подготовки как пилота на авиабазе «Рендолф», штат Техас. Впоследствии летал на самолете F-100 в составе 27-й Тактической истребительной эскадрильи на авиабазе «Кэннон», штат Нью-Мексико. В 1969 году как пилот самолета F-100 в 3-ю Тактическую истребительную эскадрилью на авиабазу Бьенхоа в Республику Вьетнам, где совершил 200 боевых вылетов. В 1970 году он был возвращен в 27-ю эскадрилью для тестирования закупаемых самолетов F-100 и F-111. Он участвовал в эксплуатационных испытаниях и оценке оружейных систем самолетов F-111D. В 1974 году Грейб был направлен в Школу летчиков-испытателей, а после её окончания в 1975 году в качестве тест-пилота был распределен в Летно-испытательный центр ВВС для испытаний самолетов А-7 и F-111. Был главным летчиком-испытателем программы создания цифровой системы управления полетом и боевыми операциями. Позднее, с 1976 по 1979 год, в рамках программы «Обмен пилотами» служил в Королевских военно-воздушных силах Великобритании. В течение всего этого времени главным образом он испытывал для Королевских ВВС самолеты «Harrier» и для Королевского военно-морского флота — «Sea Harrier». Он служил инструктором в Школе летчиков-испытателей ВВС США на авиабазе Эдвардс в Калифорнии, когда ему сообщили, что его приглашают в НАСА. Он имеет более 5500 часов налета. Воинские звания: майор ВВС (1980 год), полковник ВВС (1994, в отставке с 11 апреля 1994 года).[2].
Подготовка к космическим полётам
В мае 1980 года Грейб был зачислен в отряд астронавтов НАСА в составе девятого набора. Начал прохождение курса общекосмической подготовки (ОКП) с июля 1980 года. По её окончании в августе 1981 года получил квалификацию пилота и назначение в Отдел астронавтов НАСА. Он был шеф-пилотом тестирования при моделировании наведения, навигации и управления STS-3 и STS-4. Был заместителем руководителя Отдела программ установки полезной нагрузки в грузовых отсеках шаттлов, затем был руководителем тренировочного процесса в Отделе астронавтов.
Космические полёты
- Первый полёт — STS-51J[3], шаттл «Атлантис». C 3 по 7 октября 1985 года в качестве пилота. Это второй запуск челнока в интересах Министерства обороны США, на орбиту были выведены два военных спутника связи «USA-11» и «USA-12» (типа DSCS-III). Продолжительность полёта составила 4 суток 1 час 46 минут.[4].
- Второй полёт — STS-30[5], шаттл «Атлантис». C 4 по 8 мая 1989 года в качестве пилота. Экипаж успешно вывел на орбиту автоматическую межпланетную станцию (АМС) «Магеллан». Это был первый с 1978 года спутник США по изучению другой планеты и первый планетарный зонд, который запущен с шаттла. Продолжительность полёта составила 4 суток 00 часов 58 минут.[6].
- Третий полёт — STS-42[7], шаттл «Дискавери». C 22 по 30 января 1992 года в качестве командира корабля. Экипаж шаттла провёл более 40 научных экспериментов в области материаловедения, медицины и биологии, а также два военно-прикладных эксперимента для министерства обороны США. Главная задача этих двух экспериментов — изучение воздействия низкой гравитации на живые организмы, оценить вероятность генетических изменений в длительных пилотируемых межпланетных полётах. Продолжительность полёта составила 8 суток 1 час 16 минут[8].
- Четвёртый полёт — STS-57[9], шаттл «Индевор». C 21 июня по 1 июля 1993 года в качестве командира корабля. Продолжение медико-биологических исследований и астрономических наблюдений. Продолжительность полёта составила 9 суток 23 часа 46 минут[10].
Общая продолжительность полётов в космос — 26 суток 3 часа 45 минут.
После полётов
11 апреля 1994 года Грейб покинул НАСА и ВВС и перешёл в «Orbital Sciences Corporation», Даллес, штат Виргиния.
Награды и премии
Награждён: Медаль за «Воздушные операции», Медаль «За космический полёт» (1985, 1989, 1992 и 1993) и многие другие.
См. также
- Список космонавтов и астронавтов (и кандидатов).
- Список астронавтов США — участников орбитальных космических полётов.
- Хронология пилотируемых космических полётов.
Напишите отзыв о статье "Грейб, Роналд Джон"
Примечания
- ↑ [www.astronautix.com/astros/grabe.htm Grabe]
- ↑ [www.jsc.nasa.gov/Bios/htmlbios/grabe-rj.html Ronald J. Grabe]
- ↑ [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftDisplay.do?id=1985-092A NASA — NSSDC — Spacecraft — Details]
- ↑ [www.nasa.gov/mission_pages/shuttle/shuttlemissions/archives/sts-51J.html NASA — STS-51J]
- ↑ [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftDisplay.do?id=1989-033A NASA — NSSDC — Spacecraft — Details]
- ↑ [www.nasa.gov/mission_pages/shuttle/shuttlemissions/archives/sts-30.html NASA — STS-30]
- ↑ [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftDisplay.do?id=1992-002A NASA — NSSDC — Spacecraft — Details]
- ↑ [www.nasa.gov/mission_pages/shuttle/shuttlemissions/archives/sts-42.html NASA — STS-42]
- ↑ [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftDisplay.do?id=1993-037A NASA — NSSDC — Spacecraft — Details]
- ↑ [www.nasa.gov/mission_pages/shuttle/shuttlemissions/archives/sts-57.html NASA — STS-57]
Ссылки
- [www.spacefacts.de/bios/astronauts/english/grabe_ronald.htm Spacefacts biography of Ronald J. Grabe] (англ.)
Отрывок, характеризующий Грейб, Роналд Джон
– В год вы узнаете себя…– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.
Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.
