Грюн, Фридерика

Фридерика Грюн (нем. Friederike Grün; 14 июня 1836, Мангейм — 1917) — немецкая оперная певица (сопрано).

Начала учиться музыке у мангеймского придворного капельмейстера Винценца Лахнера, в 1857 г. начала выступать в хоре Мангеймской оперы. В 1862 г. подписала первый сольный контракт с Франкфуртской оперой, затем в 1863—1864 гг. пела в Кёльнской опере, в 1864—1866 гг. в Касселе, в 1866—1869 гг. в Берлинской королевской опере. Сделав перерыв для совершенствования своего мастерства в Милане у Франческо Ламперти, в сезоне 1870—1871 гг. вернулась на сцену в Штутгартской опере, затем пела в Венской придворной опере, вновь Мангейме и Франкфурте, Болонье и Кобурге. В 1876 году по приглашению Рихарда Вагнера приняла участие в первой полной постановке «Кольца Нибелунга» на Байройтском фестивале (1876), исполнив, в частности, партию Фрики в «Валькирии»; позднее Грюн участвовала также в лондонских концертных гастролях Вагнера. Лучшими партиями Грюн были Норма в одноимённой опере Винченцо Беллини, Леонора в «Фиделио» Бетховена, Агата в «Вольном стрелке» Вебера, Рашель в «Жидовке» Фроманталя Галеви.

В 1877 году Грюн оставила сцену и поселилась с мужем, российским пианистом немецкого происхождения Логином Задлером, в Санкт-Петербурге, изредка продолжала выступать в концертах под фамилией Грюн-Задлер.

Отрывок, характеризующий Грюн, Фридерика

За обедом разговор зашел о последней политической новости, о захвате Наполеоном владений герцога Ольденбургского и о русской враждебной Наполеону ноте, посланной ко всем европейским дворам.
– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.
– Le duc d'Oldenbourg supporte son malheur avec une force de caractere et une resignation admirable, [Герцог Ольденбургский переносит свое несчастие с замечательной силой воли и покорностью судьбе,] – сказал Борис, почтительно вступая в разговор. Он сказал это потому, что проездом из Петербурга имел честь представляться герцогу. Князь Николай Андреич посмотрел на молодого человека так, как будто он хотел бы ему сказать кое что на это, но раздумал, считая его слишком для того молодым.
– Я читал наш протест об Ольденбургском деле и удивлялся плохой редакции этой ноты, – сказал граф Ростопчин, небрежным тоном человека, судящего о деле ему хорошо знакомом.
Пьер с наивным удивлением посмотрел на Ростопчина, не понимая, почему его беспокоила плохая редакция ноты.
– Разве не всё равно, как написана нота, граф? – сказал он, – ежели содержание ее сильно.