Грязев, Николай Дмитриевич

Николай Дмитриевич Грязев<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Ковенский губернатор
декабрь 1912 — август 1915
Предшественник:	Верёвкин Пётр Владимирович
Преемник:	должность ликвидирована
Олонецкий губернатор
23 августа 1910 — 31 декабря 1912
Предшественник:	Протасьев Николай Васильевич
Преемник:	Шиловский Пётр Петрович
Ковенский вице-губернатор
1905 — 1910
Рождение:	8 февраля 1868(1868-02-08)
Отец:	Дмитрий Константинович Грязев (1823—1885, Санкт-Петербург), помещик
Мать:	Мария Павловна, урождённая Долгово-Сабурова (1835—1901, Санкт-Петербург)
Награды:

Никола́й Дми́триевич Гря́зев (1868—?) — государственный деятель Российской империи, действительный статский советник, губернатор Олонецкой и Ковенской губерний.

Биография

Окончил Николаевское кавалерийское училище в 1887 году, в чине корнета служил в лейб-гвардии Уланском полку. В 1891 году зачислен в запас.

В 1893 году избран предводителем дворянства Грязовецкого уезда Вологодской губернии, одновременно являлся председателем Вологодской губернской земской управы.

С 1902 года — предводитель Ковенского уездного дворянства. В 1905—1910 годах — вице-губернатор Ковенской губернии. С 1908 года имел придворное звание камергера.

В 1910 году назначен на должность Олонецкого губернатора.

С 31 декабря 1912 года — губернатор Ковенской губернии. Находился на этом посту до оккупации территории губернии германскими войсками в августе 1915 года.

Семья

• дочь Надежда (род. 6 февраля 1902 года)

Литература

• Н. А. Кораблёв, Т. А. Мошина. Олонецкие губернаторы и генерал-губернаторы: Биографический справочник. — Петрозаводск: «Строительный стандарт», 2012. — С. 113—116. — 140 с. — ISBN 5-87870-010-7.

Ссылки

• [library.karelia.ru/kalendar2013/kalendar2013/months/tablaugust.html#11_1 Календарь знаменательных дат]
• [gov.karelia.ru/Different/300/history/1910.shtml Петрозаводск, 1910 год]

Отрывок, характеризующий Грязев, Николай Дмитриевич

– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.