Гуанчские языки
| Гуанчские языки | |
| Страны: | |
|---|---|
| Статус: | |
| Вымер: |
XVI-XVIII вв. |
| Классификация | |
| Категория: | |
| Письменность: | |
| Языковые коды | |
| ISO 639-1: |
— |
| ISO 639-2: |
— |
| ISO 639-3: |
gnc |
| См. также: Проект:Лингвистика | |
Гуа́нчские языки́ (канарские языки) — языки гуанчей, населения Канарских островов, ассимилированного испанцами не позднее XVIII века. Сохранилось несколько сот слов и предложений, записанных миссионерами, а также недешифрованные надписи письменами, напоминающими берберский алфавит тифинаг (письменность была забыта к моменту прихода колонизаторов).
По грамматическим показателям гуанчские языки причисляют к берберо-ливийским языкам. В то же время, в гуанчских языках наблюдается ряд особенностей, чуждых не только берберо-ливийским, но вообще афразийским языкам: так, в этих языках гласные в основах слов играли значительную роль, тогда как согласные могли чередоваться (в афразийских языках, напротив, основу слова составляют согласные, а гласные обычно чередуются при словоизменении). Гуанчские слова имели открыто-слоговую структуру, чем напоминали этеокритский язык — впрочем, корректное сравнение здесь невозможно, так как этеокритский давно исчез, изучение его грамматики и лексики находится на начальной стадии. Числительные гуанчских языков чужды афразийским языкам, их происхождение неизвестно.
Словарь языка гуанчей
Миссионеры собрали у гуанчей несколько сот слов и предложений, в том числе имена. В записях европейских хронистов сохранилось свыше 1000 отдельных слов (в основном культурных терминов, топонимов и антропонимов) и около 30 нерасшифрованных фраз, а также субстратная лексика современного канарского диалекта испанского языка.
Напишите отзыв о статье "Гуанчские языки"
Литература
- Языки Азии и Африки, т. 4, ч. 2. М. 1989.
Ссылки
- [www.nadorama.com/content/view/131/86/ Guanche video]
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гуанчские языки
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
