Губарев, Владимир Степанович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Владимир Степанович Губарев

май, 2011
Дата рождения:

26 августа 1938(1938-08-26) (85 лет)

Гражданство:

СССР СССР,
Россия Россия

Род деятельности:

прозаик, журналист, сценарист

Годы творчества:

1962

Направление:

социалистический реализм, научная фантастика

Жанр:

очерк, сценарий

Язык произведений:

русский

Премии:

Награды:

Владимир Степанович Гу́барев (род. 26 августа 1938) — русский и советский писатель-фантаст, драматург, журналист. Лауреат Государственной премии СССР (1978). Член КПСС с 1959 года по 1991 год.





Биография

Родился в 1938 году в Белоруссии в семье военачальника.

Окончил МИСИ имени В. В. Куйбышева в 1960 году. В 1962 году вышла первая книга «Дорогами Вселенной». С 1966 года работал в соавторстве с фантастами В. А. Аграновским, Д. А. Биленкиным, Я. К. Головановым, Виктором Комаровым и художником Павлом Буниным под коллективным псевдонимом Павел Багряк.

Работал журналистом в газетах «Комсомольская правда» и «Правда», освещая актуальные вопросы науки и освоения космоса.

Освещал проблемы геологии, природопользования, минерально-сырьевых ресурсов, управления горной промышленностью в экстремальных природно-климатических условиях Севера. Вместе с директором Геологического института Кольского филиала АН СССР Игорем Бельковым в 1981 году сопровождал канадских геологов в Апатитах и Хибинах. 12 августа 1981 года в «Правде» об этой экспедиции вышла статья Губарева «Камни Кейв», впоследствии опубликованная в сборнике «Восхождение к подвигу» (М.,1985, с. 331—341)[1].

26 апреля 1986 года первым из журналистов оказался на месте Чернобыльской аварии — уже через несколько часов после серии взрывов. Под впечатлением от увиденного написал пьесу «Саркофаг», которая была поставлена в 56 театрах мира и имела огромный успех, особенно в Японии. В Великобритании пьеса была отмечена театральной премией имени Лоуренса Оливье.

В 1988 году большой общественный резонанс имела статья «Сады Ватикана», где впервые в советской партийной периодике сочувственно освещалась история римско-католической церкви. Статья была отвергнута редколлегией «Правды» и тем не менее опубликована в главной коммунистической газете СССР по личному указанию Михаила Горбачёва. В 1991 году Губарев ушёл из «Правды» в знак протеста против передачи прав на её издание семье греческих предпринимателей Янникосов.

Губарев — автор 6 пьес (все они были поставлены на родине и за рубежом), множества интеллектуальных и научно-популярных работ по проблематике освоения космоса, научного прогресса, ответственности науки и учёных перед человечеством. В серии «Судьба науки и учёных России» вышло 14 книг автора[2].

На канале «Культура» российского РТР Губарев вёл цикл передач «Реальная фантастика».

Член СП СССР с 1979 года.

Семья

Жена Светлана Олеговна Губарева, специалист по проектированию сооружений водопровода и канализации.

  • Дочь Мария (р.1966) — специалист по космической проблематике.
    • Внучка Анастасия (р. 1990).
  • Сын Алексей (р.1971) — специалист по космической проблематике.

Экранизации

Награды и премии

Публикации

  • Губарев В. С., Непорожний П. С. Электрификация опережающая. — Советская Россия, 1962. — 68 с.
  • Губарев В. С. Дорогами Вселенной. — М.: Знание, 1962. — 78 с. — (Прочти, товарищ!).
  • Губарев В. С. Часовые звезд. — М.: Знание, 1963. — 127 с.
  • Губарев В. С. Страна лилипутов: Очерки об электронике. — М.: Советская Россия, 1965. — 199 с.
  • Губарев В. С. Рождение атомного реактора. Встречи в городе физиков. — Атомиздат, 1965. — 97 с. — (Научно-популярная б-ка).
  • Губарев В. С. Человек. Земля. Вселенная. Советские ученые рассказывают: Что дает нам освоение космоса. — М.: Московский рабочий, 1965. — 223 с.
  • Дубинин Н. П., Губарев В. С. Нить жизни: Очерки о генетике. — М.: Атомиздат, 1966. — 168 с. — (Научно-популярная б-ка).
  • Губарев В. С., Горелов В. Е. Время великих открытий. — М.: Московский рабочий, 1967. — 200 с.
  • Дубинин Н. П., Губарев В. С. Нить жизни: Очерки о генетике. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Атомиздат, 1968. — 168 с.
  • Губарев В. С. Атомные города. — М.: Атомиздат, 1968. — 128 с. — (Научно-популярная б-ка).
  • Губарев В. С. Человек. Земля. Вселенная / 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Московский рабочий, 1969. — 215 с.
  • Губарев В. С. Космический перекресток / Предисл. акад. Б. Н. Петрова. — М.: Советская Россия, 1971. — 253 с.
  • Губарев В. С. Хроника одного путешествия, или Повесть о первом луноходе. — Молодая гвардия, 1971. — 79 с.
  • Губарев В. С. Грани открытий. — М.: Московский рабочий, 1972. — 110 с.
  • Боднарук Н. Д., Губарев В. С., Репин Л. Б. Золотой фонд науки: [Очерки]. — М.: Знание, 1972. — 47 с. — (Новое в жизни, науке, технике. Серия "Молодёжная" № 3).
  • Губарев В. С. Ариабата. — М.: Политиздат, 1975. — 103 с.
  • Губарев В. С. Космическая трилогия: Докум. повести. — М.: Молодая гвардия, 1973. — 207 с.
  • Губарев В. С. От Коперника до "Коперника". — Политиздат, 1973. — 127 с.
  • Губарев В. С. Космические мосты. — М.: Молодая гвардия, 1976. — 208 с. — (Эврика).
  • Губарев В. С. Конструктор: Несколько страниц из жизни М. К. Янгеля. — М.: Политиздат, 1977. — 110 с. — (Герои Советской Родины).
  • Губарев В. С. Вылетаем на Байконур. — М.: Политиздат, 1979. — 272 с.
  • Губарев В. С. "Поехали!": Докум. очерки о космосе и космонавтах. — М.: Молодая гвардия, 1981. — 303 с.
  • Губарев В. С. Район посадки неизвестен... : (Особый полет). Драм. хроника / Отв. ред. В. Цирнюк. — М.: ВААП-Информ, 1982. — 73 с.
  • Губарев В. С. "Поехали": Два дня из жизни Главного конструктора. Пьеса в 2-х д. Особый полет. — М.: Искусство, 1984. — 118 с. — (Сегодня на сцене).
  • Губарев В. С. Утро космоса : Королёв и Гагарин. — Молодая гвардия, 1984. — 191 с. — (Люди и космос).
  • Губарев В. С. Ужин на рассвете : [Междунар. сотрудничество в обл. космонавтики]. — М.: Советская Россия, 1985. — 303 с.
  • Губарев В. С. Восхождение к подвигу : [О достижениях сов. науки]. — М.: Правда, 1985. — 367 с.
  • Губарев В. С. Век космоса : Страницы летописи. — М.: Советский писатель, 1986. — 672 с.
  • Губарев В. С. Век космоса : Страницы летописи. Кн. 2.. — М.: Советский писатель, 1985. — 672 с. — 100 000 экз.
  • Губарев В. С. Саркофаг : Трагедия. — М.: Искусство, 1987. — 84 с.
  • Романов А. П., Губарев В. С. Конструкторы : [О С. П. Королёве, М. К. Янгеле, В. П. Глушко]. — М.: Политиздат, 1989. — 367 с. — ISBN 5-250-00431-8.
  • Губарев В. С. Зарево над Припятью: Записки журналиста. — М.: Молодая гвардия, 1987. — (Эврика).
  • Губарев В. С. Фантом // Наука и жизнь. — 1987. — № 6-7.
  • Губарев В. С. Президент, или Уотергейт по-русски: [О Б. Н. Ельцине]. — М.: МНО "Форум учёных и специалистов за сов.-амер. диалог". Секция прогностики : Тропа ГХП "Путь", 1990. — 166 с.
  • Губарев В. С. Арзамас-16. — М.: ИздАТ, 1992. — 111 с. — (Русские сенсации). — ISBN 5-86656-046-1.
  • Губарев В. С. Трагедии. — М.: РИИА "НЕКОС", 1995. — 143 с. — (Русские сенсации).
  • Губарев В. С. Ядерный век. Бомба: [Ст. и беседы]. — М.: ИздАТ, 1995. — 400 с. — 3000 экз. — ISBN 5-86656-027-5.
  • Губарев В. С. Ядерный век. Чернобыль. — М.: Реклам.-информ. и изд. агентство "Некос"; Федерация, 1996. — 445 с. — (Русские сенсации). — ISBN 5-86167-013-7.
  • Губарев В. С. Ядерный век. Зеркало Урала / Науч. Демидов. фонд и др.. — М.: Агентство "Некос", 1997. — 352 с. — (Русские сенсации). — ISBN 5-86167-013-7.
  • Губарев В. С. Южный старт: [Об оборон. и косм. КБ и предприятии в г. Днепропетровске]. — М.: Агентство "Некос", 1998. — 400 с. — ISBN 5-86167-013-7.
  • Губарев В. С. Прощание с XX веком: Судьба науки и учёных в России. — М.: Наука, 1999. — 512 с. — ISBN 5-7846-0017-6.
  • Губарев В. С. XX век. Исповеди : Судьба науки и учёных в России. — М.: МАИК «Наука/Интерпериодика», 2000. — 608 с. — ISBN 5-7846-0034-6.
  • Губарев В. С. XXI век. Рассвет: Судьба науки и учёных в России. — М.: МАИК «Наука/Интерпериодика», 2001. — 583 с. — ISBN 5-7846-0078-8.
  • Губарев В. С. От звёзд до русалок : Размышления о премиях МАИК "Наука", которыми отмечаются лучшие публ. года в науч. журн., а также встречи и беседы с лауреатами и теми, кто решает кому именно и за что присуждать премии в этом году. Авт. также делает попытку взглянуть на судьбу рос. науки - на её прошлое, настоящее и будущее. — М.: МАИК «Наука/Интерпериодика», 2001. — 110 с. — ISBN 5-7846-0069-9.
  • Губарев В. С. Мечта о Вселенной. Судьба науки и учёных в России. — М.: ИКЦ «Академкнига», 2002. — 608 с. — ISBN 5-94628-094-5.
  • Губарев В. С. Фантастика в чертежах: судьба науки и учёных в России. — М.: ИКЦ «Академкнига», 2003. — 640 с. — ISBN 5-94628-147-X. (Книга содержит беседы с крупнейшими учеными XX столетия академиками Г. А. Месяцем, Н. А. Платэ, В. И. Субботиным, В. С. Мясниковым, Е. П. Велиховым, Н. П. Лаверовым и другими о последних достижениях науки)
  • Губарев В. С. Белый архипелаг Сталина : док. повествование о создании ядер. бомбы, основ. на рассекреч. материалах "Атом. проекта СССР". — М.: Молодая гвардия, 2004. — 419 с. — (Россия и мир). — ISBN 5-235-02708-6.
  • Губарев В. С. Формулы грёз: судьба науки и учёных в России. — М.: ИКЦ «Академкнига», 2004. — 463 с. — ISBN 5-94628-208-5.
  • Губарев В. С. Звёздные ливни: судьба науки и ученых в России. — М.: Академкнига, 2005. — 592 с. — ISBN 5-94628-236-0.
  • Губарев В. С. Агония Средмаша: от Чернобыля до Чубайса. — М.: Академкнига, 2006. — 575 с. — ISBN 5-94628-264-6.
  • Губарев В. С. Ракетный щит империи. — М.: Алгоритм, Эксмо, 2006. — (Сверхдержава. Русский прорыв). — ISBN 5-699-17714-0.
  • Губарев В. С. Секретный атом. — Эксмо : Алгоритм, 2006. — 463 с. — (Сверхдержава). — ISBN 5-699-19136-4.
  • Губарев В. С. Русский космос: секретные технологии империи. — Эксмо : Алгоритм, 2006. — 463 с. — (Сверхдержава. Русский прорыв). — ISBN 5-699-18316-7.
  • Губарев В. С. Окна из будущего : судьба науки и ученых в России. — М.: Академкнига, 2007. — 484 с. — ISBN 978-5-94628-191-1.
  • Губарев В. С. Острова открытий : судьба науки и ученых в России. — М.: Академкнига, 2008. — 400 с. — ISBN 978-5-94628-333-5.
  • Губарев В. С. Секретные академики. — М.: Алгоритм, 2008. — 383 с. — (Сверхдержава). — ISBN 978-5-9265-0599-0.
  • Губарев В. С. Атомная бомба. — М.: Алгоритм, 2009. — 607 с. — (роника великих открытий). — ISBN 978-5-9265-0526-6.
  • Губарев В. С. Тайны Гагарина: мифы и правда о первом полете. — М.: Яуза: Эксмо, 2011. — (Первые в космосе). — 4000 экз. — ISBN 978-5-699-48162-0.
  • Губарев В. С. Неизвестный Янгель: создатель "Сатаны". — М.: Яуза: Эксмо, 2011. — 254 с. — (Война и мы. Авиаконструкторы). — ISBN 978-5-699-48559-8.
  • Губарев В. С. Моя "Правда". Большие тайны большой газеты. — М.: Алгоритм-Издат, 2012. — 255 с. — (Русская правда). — ISBN 978-5-4438-0127-8.
  • Губарев В. С. Величайшая тайна Гагарина: мифы и правда о Первом Космонавте СССР. — М.: Яуза: Эксмо, 2014. — 318 с. — (Юбилейные биографии). — ISBN 978-5-699-70593-1.
  • Губарев В. С. Убийство РАН: новейшая история науки в России. — М.: Алгоритм, 2014. — 207 с. — ISBN 978-5-4438-0609-9.
  • Губарев В. С. Секретные академики: кто сделал СССР сверхдержавой. — М.: Вече, 2015. — 319 с. — (Великие тайны истории. ХХ век). — ISBN 978-5-4444-2546-6.

Напишите отзыв о статье "Губарев, Владимир Степанович"

Ссылки

  • [www.trinitas.ru/rus/doc/avtr/01/0888-00.htm Профиль] в Академии Тринитаризма
  • [bvi.rusf.ru/fanta/esf_l/authors/g/gubarevv.htm Профиль] в Энциклопедии фэнтези и НФ
  • [www.rg.ru/2011/03/22/gubarev.html Интервью] «Российской газете»
  • Владимир Губарев принял участие в съёмках программы «Живая Вселенная». ТК Культура

Примечания

  1. [ibelkov.narod.ru/2_23.htm И.В.Бельков. Хроника жизни]. Проверено 3 февраля 2013. [www.webcitation.org/6ENPzlftp Архивировано из первоисточника 12 февраля 2013].
  2. [www.rg.ru/2011/03/22/gubarev.html Писатель Владимир Губарев: За передовым опытом на «Фукусиму» много раз ездили из России — Александр Емельяненков — «Фудзияма отдыхает» — Российская газета]

Отрывок, характеризующий Губарев, Владимир Степанович

В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь остановился; из под висячих густых бровей оживленные, блестящие, строгие глаза оглядели всех и остановились на молодой княгине. Молодая княгиня испытывала в то время то чувство, какое испытывают придворные на царском выходе, то чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку.
– Я рад, я рад, – проговорил он и, пристально еще взглянув ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место. – Садитесь, садитесь! Михаил Иванович, садитесь.
Он указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул.
– Го, го! – сказал старик, оглядывая ее округленную талию. – Поторопилась, нехорошо!
Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.
– Ходить надо, ходить, как можно больше, как можно больше, – сказал он.
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на нее и вдруг, как будто достаточно изучив ее и составив себе ясное о ней понятие, отвернулся от нее и обратился к Михайлу Ивановичу.
– Ну, что, Михайла Иванович, Буонапарте то нашему плохо приходится. Как мне князь Андрей (он всегда так называл сына в третьем лице) порассказал, какие на него силы собираются! А мы с вами всё его пустым человеком считали.
Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.
– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…
– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.
И князь начал разбирать все ошибки, которые, по его понятиям, делал Бонапарте во всех своих войнах и даже в государственных делах. Сын не возражал, но видно было, что какие бы доводы ему ни представляли, он так же мало способен был изменить свое мнение, как и старый князь. Князь Андрей слушал, удерживаясь от возражений и невольно удивляясь, как мог этот старый человек, сидя столько лет один безвыездно в деревне, в таких подробностях и с такою тонкостью знать и обсуживать все военные и политические обстоятельства Европы последних годов.
– Ты думаешь, я, старик, не понимаю настоящего положения дел? – заключил он. – А мне оно вот где! Я ночи не сплю. Ну, где же этот великий полководец твой то, где он показал себя?
– Это длинно было бы, – отвечал сын.
– Ступай же ты к Буонапарте своему. M lle Bourienne, voila encore un admirateur de votre goujat d'empereur! [вот еще поклонник вашего холопского императора…] – закричал он отличным французским языком.
– Vous savez, que je ne suis pas bonapartiste, mon prince. [Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.]
– «Dieu sait quand reviendra»… [Бог знает, вернется когда!] – пропел князь фальшиво, еще фальшивее засмеялся и вышел из за стола.
Маленькая княгиня во всё время спора и остального обеда молчала и испуганно поглядывала то на княжну Марью, то на свекра. Когда они вышли из за стола, она взяла за руку золовку и отозвала ее в другую комнату.
– Сomme c'est un homme d'esprit votre pere, – сказала она, – c'est a cause de cela peut etre qu'il me fait peur. [Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого то я и боюсь его.]
– Ax, он так добр! – сказала княжна.


Князь Андрей уезжал на другой день вечером. Старый князь, не отступая от своего порядка, после обеда ушел к себе. Маленькая княгиня была у золовки. Князь Андрей, одевшись в дорожный сюртук без эполет, в отведенных ему покоях укладывался с своим камердинером. Сам осмотрев коляску и укладку чемоданов, он велел закладывать. В комнате оставались только те вещи, которые князь Андрей всегда брал с собой: шкатулка, большой серебряный погребец, два турецких пистолета и шашка, подарок отца, привезенный из под Очакова. Все эти дорожные принадлежности были в большом порядке у князя Андрея: всё было ново, чисто, в суконных чехлах, старательно завязано тесемочками.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было итти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.
– Мне сказали, что ты велел закладывать, – сказала она, запыхавшись (она, видно, бежала), – а мне так хотелось еще поговорить с тобой наедине. Бог знает, на сколько времени опять расстаемся. Ты не сердишься, что я пришла? Ты очень переменился, Андрюша, – прибавила она как бы в объяснение такого вопроса.
Она улыбнулась, произнося слово «Андрюша». Видно, ей самой было странно подумать, что этот строгий, красивый мужчина был тот самый Андрюша, худой, шаловливый мальчик, товарищ детства.
– А где Lise? – спросил он, только улыбкой отвечая на ее вопрос.
– Она так устала, что заснула у меня в комнате на диване. Ax, Andre! Que! tresor de femme vous avez, [Ax, Андрей! Какое сокровище твоя жена,] – сказала она, усаживаясь на диван против брата. – Она совершенный ребенок, такой милый, веселый ребенок. Я так ее полюбила.
Князь Андрей молчал, но княжна заметила ироническое и презрительное выражение, появившееся на его лице.
– Но надо быть снисходительным к маленьким слабостям; у кого их нет, Аndre! Ты не забудь, что она воспитана и выросла в свете. И потом ее положение теперь не розовое. Надобно входить в положение каждого. Tout comprendre, c'est tout pardonner. [Кто всё поймет, тот всё и простит.] Ты подумай, каково ей, бедняжке, после жизни, к которой она привыкла, расстаться с мужем и остаться одной в деревне и в ее положении? Это очень тяжело.
Князь Андрей улыбался, глядя на сестру, как мы улыбаемся, слушая людей, которых, нам кажется, что мы насквозь видим.
– Ты живешь в деревне и не находишь эту жизнь ужасною, – сказал он.
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
– Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей.
Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно.
Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.