Губернатор

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Исполнительная власть
Портал:Политика · править

Губерна́тор (через польск. gubernator из лат. gubernator от др.-греч. κυβερνήτης (kybernētēs) — «кормчий») — глава большой административно-территориальной, федеративной единицы.

В России до 1917 года губернатор — высший правительственный чиновник в губернии.

В некоторых современных государствах (Великобритания, Дания, США и др.) губернатор — высшее должностное лицо административно-территориальной или федеративной единицы, назначаемое центральными органами власти или избираемое населением.





Губернатор в Российской империи

В дореволюционной России губернатор — непосредственный начальник губернии (или области), первый блюститель неприкосновенности прав верховной власти, польз государства и повсеместного, точного исполнения законов, уставов, высочайших повелений, указов правительствующего сената и предписаний начальства[1].

В портовых городах (Николаеве и Кронштадте) и некоторых местностях, населённых казачьими войсками или находящихся на окраинах государства, существовала должность военного губернатора[1].

Полномочия

Объём власти губернатора зависел от того, введены ли в его губернии судебные уставы, земские учреждения и судебно-административная реформа 1889 г.

Судебные уставы устраняли губернатора от участия в отправлении правосудия.

Земское положение 1864 г. предоставляло губернатору надзор за земским самоуправлением; земское положение 1890 года присоединило к надзору значительную долю вмешательства в земские дела; но оба положения устраняли губернатора от роли непосредственного хозяина, которой он был облечен в неземских губерниях. Положение о земских участковых начальниках 1889 г., увеличивая влияние губернатора на уездное управление, вновь предоставляло ему роль судьи в качестве председателя губернского присутствия[1].

Власть губернатора значительно была усилена тремя законоположениями:

  • Положение комитета министров 22 июля 1866 г. предоставило губернатору:
а) право общей и внезапной ревизии во всех административных местах гражданского ведомства (кроме изъятых от сего особыми правилами),
б) право изъявлять несогласие на определение на службу, перемещение или перевод чиновников гражданского ведомства, если он признает их неблагонадежными, а также аттестовать их при представлении к наградам;
в) право приглашать и вызывать всех служащих в губернии, даже несмотря на сравнительное их, по классу должности или чину, старшинство;
г) право прекращения всеми мерами чего-либо противного общественному порядку (закрытие клубов, собраний, артелей и т. п.).
  • Положение комитета министров 13 июля 1876 г. давало губернатору право издавать в пределах своего ведомства постановления в видах правильного и успешного исполнения, сообразно с местными условиями, узаконений об общественном благочинии, порядке и безопасности.
  • 3) Положение 1881 года об усиленной охране облекало губернатора в тех местностях, где охрана введена, обширной карательной властью.

С другой стороны, правила 27 марта и 11 мая 1890 г. о взаимных отношениях гражданских и военных властей ставили губернатора значительно ниже начальника дивизии; даже бригадный командир, если он старше губернатора в чине, не представляется ему, а лишь делает визит.

Комиссия для переустройства местного управления под председательством статс-секретаря Каханова полагала возвести должность губернатора в III кл. и этим самым поставить его выше всех местных гражданских и военных властей[1].

Обязанности

Губернатор являлся председателем следующих местных установлений: губернского правления, губ. статистич. комитета, губернского присутствия (или губ. по крестьян. делам присутствия), губерн. присутствий по земским и городским делам, по питейным делам, по фабричным делам и по воинской повинности. Он председательствовал также в губернских распорядительном и лесоохранительном комитетах, а также в приказах общественного призрения и комиссиях народного продовольствия, где эти учреждения сохранились. Губернатор председательствовал в особом присутствии по портовым делам, если оно образовано в портовом городе, где имеет местопребывание губернатор[1].

Начиная с 1804 года, губернатор был обязан представлять в Петербург ежегодный отчет, освещающий состояние управляемой территории.

Губернатор в Российской Федерации

В современной России губернатор — это высшее должностное лицо субъекта Российской Федерации (края, области, автономного округа, города), возглавляющее исполнительную власть на территории субъекта Российской Федерации. 30 ноября 1991 года Борис Немцов указом президента Ельцина был назначен на пост главы администрации Нижегородской области, в первую же неделю работы на новом месте Немцов издал распоряжение, согласно которому его, главу областной власти, официально нужно было именовать губернатором. Таким образом, он стал первым губернатором новой России[2].

С 1995 по 2005 год губернаторы избирались жителями субъектов Российской Федерации в рамках прямого, равного и тайного голосования. С 2005 год по 2012 года назначались законодательными (представительными) органами субъектов Российской Федерации по представлению Президента России.

С 1 июня 2012 года вступил в силу закон[3] Российской Федерации, возвращающий прямые выборы высших должностных лиц региона.

Наименование должности высшего должностного лица субъекта Федерации определяется его собственным законодательством и поэтому «губернаторами» во всех случаях называются руководители русских областей и краёв. В национальных республиках губернаторам соответствуют президенты (например, Татарстан) и главы республик (например, Чечня, Мордовия). В отдельных регионах также применяется наименование «глава администрации области» и т. д.

30 июня 2015 года президент РФ Владимир Путин подписал закон, по которому все сроки губернаторов отсчитываются с 2012 года, а все предыдущие сроки обнуляются. При этом главы регионов всё равно не могут занимать больше двух сроков, но отсчет начинается уже с 2012 года[4].

Франция

Губернаторами (фр. Gouverneurs) назывались в старой Франции представители королевской власти в провинциях.

Должность эта была учреждена в первой половине XVI века Франциском I, который отдал в управление губернаторам местные войска (королевские, феодальные дружины и муниципальные ополчения), подчинил губернаторам других агентов власти и сделал из губернаторов как своих представителей при провинциальных парламентах, так и председателей провинциальных штатов. Должность эта поручалась обыкновенно знатным дворянам, но Франциск I стремился сделать её зависимой от королевской власти (в 1542 г. он даже сразу сменил всех губернаторов в королевстве).

Во второй половине XVI в., в эпоху религиозных войн, губернаторы сделались независимыми в своих провинциях и мечтали о наследственности своей власти, так что Генриху IV стоило большого труда и немалых денег подчинить их себе и восстановить единство государства.

С начала XVII в. губернаторы получили право выносить смертные приговоры за неисполнение их указаний.

В начале XVII в. губернаторы также не раз проявляли дух своеволия. Ришельё, однако, нанес стремлениям губернаторов сильный удар: оставив за должностью внешний блеск представительства и военное командование во время мира, он сделал настоящими агентами королевской власти в провинциях учрежденных им интендантов[1].

Во второй половине XVII и в XVIII в. за губернаторской должностью, по-прежнему предоставлявшейся только самым знатным фамилиям и оплачивавшейся большим жалованьем, оставался один внешний почёт, но все столкновения губернаторов с интендантами, назначавшимися из мелкого дворянства или из буржуазии, оканчивались не в их пользу. В таком виде должность просуществовала до революции, когда она была уничтожена.

Украина и Белоруссия

На Украине и в Белоруссии губернаторами называют глав (председателей) областных государственных администраций (голова державної адміністрації, старшыня выканаўчага камітэта), назначаемых президентом. При этом отсутствующий в Конституции термин часто встречается в официальных документах и сообщениях государственных информагентств.

США

В США губернатором называется глава исполнительной власти штата. Губернатор штата по своему влиянию, авторитету и полномочиям является аналогом президента, но в масштабе штата. Губернаторы штатов избираются непосредственно населением штата на 4-летний срок (в большинстве штатов). В некоторых штатах максимальное время пребывания в губернаторской должности ограничено двумя сроками, но большинство губернаторов могут переизбираться неограниченное количество раз[5]. Корпус губернаторов штатов — очень влиятельная политическая сила, с которой должен считаться любой президент США, потому что именно губернаторы проводят на местах политику президента; как правило, именно из числа губернаторов рекрутируется следующий президент США. Губернаторами штатов обычно становятся профессиональные политики, реже — известные личности из других сфер деятельности, пришедшие в политику.

См. также

Напишите отзыв о статье "Губернатор"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 Губернатор // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  2. [www.aif.ru/dontknows/file/1457284 Чем запомнился Борис Немцов?]
  3. [www.rg.ru/2012/06/01/zakon-anons.html В России вступил в силу закон о выборах губернаторов]
  4. [meduza.io/news/2015/06/30/putin-obnulil-sroki-gubernatorov Путин обнулил сроки губернаторов] «Meduza», 30.06.2015
  5. [www.senate.gov/artandhistory/history/resources/pdf/Vacancies.pdf] CRS Report for Congress, January 22, 2003

Литература

  • Chéruel. Histoire de l'administration monarchique en France.
  • Dareste de la Chavanne. Histoire de l’administration en France.
  • Конституция Республики Беларусь 1994 года (с изменениями и дополнениями, принятыми на республиканских референдумах 24 ноября 1996 г. и 17 октября 2004 г.) // [www.pravo.by/main.aspx?guid=2101 Национальный центр правовой информации Республики Беларусь]
  • Алексушин Г. В. Во главе Самары. — Самара: Самарский дом печати, 1999. — ISBN 5-7350-0279-1
  • Алексушин Г. В. История губернаторской власти в России (1708—1917 гг.). Монография. — Самара: Изд-во АНО «ИА ВВС» и АНО «Ретроспектива», 2006.
  • Алексушин Г. В. Самарские губернаторы: От С. Г. Волховского до К. А. Титова. — Самара: Самарский дом печати, 1996. — ISBN 5-7350-0151-5
  • Блинов И. А. [library6.com/index.php/library6/item/блинов-и-губернаторы-историко-юридический-очерк Губернаторы. Историко-юридический очерк]. — СПб.: Типо-лит. К. Л. Пентоковского, 1905. — 365 с.
  • Лысенко Л. М. [www.mirknig.com/knigi/history/1181276606-gubernatory-i-general-gubernatory-rossijskoj-imperii-xviii-nachalo-xx-veka.html Губернаторы и генерал-губернаторы Российской империи (XVIII — начало XX века)]. — М.: Изд-во МПГУ, 2001. — 358 с. — ISBN 5-7042-0972-6. Издание содержит полный список всех губернаторов и генерал-губернаторов.

Отрывок, характеризующий Губернатор


Ростов своим зорким охотничьим глазом один из первых увидал этих синих французских драгун, преследующих наших улан. Ближе, ближе подвигались расстроенными толпами уланы, и французские драгуны, преследующие их. Уже можно было видеть, как эти, казавшиеся под горой маленькими, люди сталкивались, нагоняли друг друга и махали руками или саблями.
Ростов, как на травлю, смотрел на то, что делалось перед ним. Он чутьем чувствовал, что ежели ударить теперь с гусарами на французских драгун, они не устоят; но ежели ударить, то надо было сейчас, сию минуту, иначе будет уже поздно. Он оглянулся вокруг себя. Ротмистр, стоя подле него, точно так же не спускал глаз с кавалерии внизу.
– Андрей Севастьяныч, – сказал Ростов, – ведь мы их сомнем…
– Лихая бы штука, – сказал ротмистр, – а в самом деле…
Ростов, не дослушав его, толкнул лошадь, выскакал вперед эскадрона, и не успел он еще скомандовать движение, как весь эскадрон, испытывавший то же, что и он, тронулся за ним. Ростов сам не знал, как и почему он это сделал. Все это он сделал, как он делал на охоте, не думая, не соображая. Он видел, что драгуны близко, что они скачут, расстроены; он знал, что они не выдержат, он знал, что была только одна минута, которая не воротится, ежели он упустит ее. Пули так возбудительно визжали и свистели вокруг него, лошадь так горячо просилась вперед, что он не мог выдержать. Он тронул лошадь, скомандовал и в то же мгновение, услыхав за собой звук топота своего развернутого эскадрона, на полных рысях, стал спускаться к драгунам под гору. Едва они сошли под гору, как невольно их аллюр рыси перешел в галоп, становившийся все быстрее и быстрее по мере того, как они приближались к своим уланам и скакавшим за ними французским драгунам. Драгуны были близко. Передние, увидав гусар, стали поворачивать назад, задние приостанавливаться. С чувством, с которым он несся наперерез волку, Ростов, выпустив во весь мах своего донца, скакал наперерез расстроенным рядам французских драгун. Один улан остановился, один пеший припал к земле, чтобы его не раздавили, одна лошадь без седока замешалась с гусарами. Почти все французские драгуны скакали назад. Ростов, выбрав себе одного из них на серой лошади, пустился за ним. По дороге он налетел на куст; добрая лошадь перенесла его через него, и, едва справясь на седле, Николай увидал, что он через несколько мгновений догонит того неприятеля, которого он выбрал своей целью. Француз этот, вероятно, офицер – по его мундиру, согнувшись, скакал на своей серой лошади, саблей подгоняя ее. Через мгновенье лошадь Ростова ударила грудью в зад лошади офицера, чуть не сбила ее с ног, и в то же мгновенье Ростов, сам не зная зачем, поднял саблю и ударил ею по французу.
В то же мгновение, как он сделал это, все оживление Ростова вдруг исчезло. Офицер упал не столько от удара саблей, который только слегка разрезал ему руку выше локтя, сколько от толчка лошади и от страха. Ростов, сдержав лошадь, отыскивал глазами своего врага, чтобы увидать, кого он победил. Драгунский французский офицер одной ногой прыгал на земле, другой зацепился в стремени. Он, испуганно щурясь, как будто ожидая всякую секунду нового удара, сморщившись, с выражением ужаса взглянул снизу вверх на Ростова. Лицо его, бледное и забрызганное грязью, белокурое, молодое, с дырочкой на подбородке и светлыми голубыми глазами, было самое не для поля сражения, не вражеское лицо, а самое простое комнатное лицо. Еще прежде, чем Ростов решил, что он с ним будет делать, офицер закричал: «Je me rends!» [Сдаюсь!] Он, торопясь, хотел и не мог выпутать из стремени ногу и, не спуская испуганных голубых глаз, смотрел на Ростова. Подскочившие гусары выпростали ему ногу и посадили его на седло. Гусары с разных сторон возились с драгунами: один был ранен, но, с лицом в крови, не давал своей лошади; другой, обняв гусара, сидел на крупе его лошади; третий взлеаал, поддерживаемый гусаром, на его лошадь. Впереди бежала, стреляя, французская пехота. Гусары торопливо поскакали назад с своими пленными. Ростов скакал назад с другими, испытывая какое то неприятное чувство, сжимавшее ему сердце. Что то неясное, запутанное, чего он никак не мог объяснить себе, открылось ему взятием в плен этого офицера и тем ударом, который он нанес ему.
Граф Остерман Толстой встретил возвращавшихся гусар, подозвал Ростова, благодарил его и сказал, что он представит государю о его молодецком поступке и будет просить для него Георгиевский крест. Когда Ростова потребовали к графу Остерману, он, вспомнив о том, что атака его была начата без приказанья, был вполне убежден, что начальник требует его для того, чтобы наказать его за самовольный поступок. Поэтому лестные слова Остермана и обещание награды должны бы были тем радостнее поразить Ростова; но все то же неприятное, неясное чувство нравственно тошнило ему. «Да что бишь меня мучает? – спросил он себя, отъезжая от генерала. – Ильин? Нет, он цел. Осрамился я чем нибудь? Нет. Все не то! – Что то другое мучило его, как раскаяние. – Да, да, этот французский офицер с дырочкой. И я хорошо помню, как рука моя остановилась, когда я поднял ее».
Ростов увидал отвозимых пленных и поскакал за ними, чтобы посмотреть своего француза с дырочкой на подбородке. Он в своем странном мундире сидел на заводной гусарской лошади и беспокойно оглядывался вокруг себя. Рана его на руке была почти не рана. Он притворно улыбнулся Ростову и помахал ему рукой, в виде приветствия. Ростову все так же было неловко и чего то совестно.
Весь этот и следующий день друзья и товарищи Ростова замечали, что он не скучен, не сердит, но молчалив, задумчив и сосредоточен. Он неохотно пил, старался оставаться один и о чем то все думал.
Ростов все думал об этом своем блестящем подвиге, который, к удивлению его, приобрел ему Георгиевский крест и даже сделал ему репутацию храбреца, – и никак не мог понять чего то. «Так и они еще больше нашего боятся! – думал он. – Так только то и есть всего, то, что называется геройством? И разве я это делал для отечества? И в чем он виноват с своей дырочкой и голубыми глазами? А как он испугался! Он думал, что я убью его. За что ж мне убивать его? У меня рука дрогнула. А мне дали Георгиевский крест. Ничего, ничего не понимаю!»
Но пока Николай перерабатывал в себе эти вопросы и все таки не дал себе ясного отчета в том, что так смутило его, колесо счастья по службе, как это часто бывает, повернулось в его пользу. Его выдвинули вперед после Островненского дела, дали ему батальон гусаров и, когда нужно было употребить храброго офицера, давали ему поручения.


Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.
Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.
Что же бы делали Соня, граф и графиня, как бы они смотрели на слабую, тающую Наташу, ничего не предпринимая, ежели бы не было этих пилюль по часам, питья тепленького, куриной котлетки и всех подробностей жизни, предписанных доктором, соблюдать которые составляло занятие и утешение для окружающих? Чем строже и сложнее были эти правила, тем утешительнее было для окружающих дело. Как бы переносил граф болезнь своей любимой дочери, ежели бы он не знал, что ему стоила тысячи рублей болезнь Наташи и что он не пожалеет еще тысяч, чтобы сделать ей пользу: ежели бы он не знал, что, ежели она не поправится, он не пожалеет еще тысяч и повезет ее за границу и там сделает консилиумы; ежели бы он не имел возможности рассказывать подробности о том, как Метивье и Феллер не поняли, а Фриз понял, и Мудров еще лучше определил болезнь? Что бы делала графиня, ежели бы она не могла иногда ссориться с больной Наташей за то, что она не вполне соблюдает предписаний доктора?
– Эдак никогда не выздоровеешь, – говорила она, за досадой забывая свое горе, – ежели ты не будешь слушаться доктора и не вовремя принимать лекарство! Ведь нельзя шутить этим, когда у тебя может сделаться пневмония, – говорила графиня, и в произношении этого непонятного не для нее одной слова, она уже находила большое утешение. Что бы делала Соня, ежели бы у ней не было радостного сознания того, что она не раздевалась три ночи первое время для того, чтобы быть наготове исполнять в точности все предписания доктора, и что она теперь не спит ночи, для того чтобы не пропустить часы, в которые надо давать маловредные пилюли из золотой коробочки? Даже самой Наташе, которая хотя и говорила, что никакие лекарства не вылечат ее и что все это глупости, – и ей было радостно видеть, что для нее делали так много пожертвований, что ей надо было в известные часы принимать лекарства, и даже ей радостно было то, что она, пренебрегая исполнением предписанного, могла показывать, что она не верит в лечение и не дорожит своей жизнью.