Губернаторство Бессарабия
Губерна́торство Бессара́бия[1] — административно-территориальная единица, образованная румынскими властями на территории оккупированной Молдавской ССР и Аккерманской области во время Второй мировой войны. Главный город — Кишинёв. Губернатором Бессарабии стал К. Войкулеску. Бессарабское губернаторство было образовано летом 1941 года; де-факто ликвидировано советскими войсками в 1944 году в ходе Ясско-Кишинёвской операции.
Губернаторство делилось на такие жудецы, как Аккерманский (центр в Четатя-Албэ, современный Белгород-Днестровский), Бельцкий (центр в Бельцах), Кагульский (центр — Кагул), Оргеевский (центр — Оргеев), Килийский (центр — Килия), Сорокский (центр — Сороки), Измаильский (центр — Измаил), Тигина (центр — Бендеры) и Лапушна (центр в Кишинёве)[2]. Каждый из жудецей делился на пласы. Жудецами управляли префекты, их замещали субпрефекты, пласами руководили прим-преторы. Населённые пункты, входившие в состав плас, возглавляли примары. Такая система управления губернаторством была временной.
На территории Бессарабии были развернуты лагеря для советских военнопленных, в том числе в Бельцах и Болграде[3].
См. также
Напишите отзыв о статье "Губернаторство Бессарабия"
Примечания
- ↑ [www.whp057.narod.ru/molda.htm Молдавия] (рус.). World Wide History Project(недоступная ссылка — история). Проверено 28 февраля 2009. [web.archive.org/20060623070919/www.whp057.narod.ru/molda.htm Архивировано из первоисточника 23 июня 2006].
- ↑ Молдавская ССР в Великой Отечественной войне Советского Союза: Сборник документов и материалов. — Кишинёв, 1976. — Т. 2. — С. 41—42.
- ↑ РГВА. Ф. 1512k, Оп. 1, Д. 17-20.
Отрывок, характеризующий Губернаторство Бессарабия
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
