Губин, Владимир Владимирович

Владимир Владимирович Губин<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
министр внутренних дел Казахской ССР
16 февраля 1951 — 4 августа 1954
Предшественник:	Иван Ильич Долгих
Преемник:	Шыракбек Кабылбаевич Кабылбаев
председатель КГБ при СМ Казахской ССР
4 августа 1954 — 20 мая 1959
Предшественник:	должность учреждена
Преемник:	Константин Фёдорович Лунёв
Начальник Управления КГБ при СМ СССР по Пензенской области
июль 1959 — 12 декабря 1963
Предшественник:	Михаил Васильевич Вяткин
Преемник:	Иван Ильич Лазарев
Рождение:	17 (30) июля 1904(1904-07-30) дер. Старая Нелидовка Белгородского уезда Курская губерния, Российская империя
Смерть:	24 августа 1972(1972-08-24) (68 лет) г. Пенза, РСФСР, СССР
Партия:	КПСС
Военная служба
Звание:
Награды:

Владимир Владимирович Губин (1904—1972) — советский государственный и партийный деятель, работник органов безопасности. Генерал-лейтенант (1957).

Биография

Родился 17 (30) июля 1904 года в деревне Старая Нелидовка Белгородского уезда Курской губернии Российской империи в семье крестьянина. По национальности — украинец.

В 1914 году окончил сельскую школу в родной деревне. Там же начал работать. С августа 1915 года — батрак у крестьян-кулаков. С октября 1916 года — уборщик в частной парикмахерской в Харькове. В сентябре 1917 года вернулся в деревню, где вновь батрачил, а с октября 1919 года работал в хозяйстве мачехи. С января 1921 года — чернорабочий службы пути, станции «Харьков» Южной железной дороги. С февраля 1923 года — секретарь Старо-Нелидовского сельсовета. С декабря 1923 года — чернорабочий, столяр на заводе «Серп и молот» в Харькове. В 1929 году окончил совпартшколу.

C 1930 года находился на комсомольской и партийной работе. С января 1930 года по март 1931 года был заведующим организационно-массовым отделом Комитета ЛКСМ Украины и заведующий культотделом завкома завода «Серп и молот» в Харькове. С марта 1931 года по февраль 1932 года — член президиума Всеукраинского комитета Союза работников Сельхозмаша, заведующий организационно-массовым отделом. С февраля 1932 года по май 1933 года — заведующий организационно-массовым отделом Харьковского областного совета профсоюзов (облсовпрофа). С мая 1933 года по февраль 1935 года — заведующий агитационно-массовым и организационным отделами, заместитель ответственного секретаря Миропольского райкома КП(б) Украины. С февраля 1935 года по август 1936 года учился на курсах марксизма-ленинизма при ЦК КП(б) Украины. С августа 1936 — инструктор Харьковского обкома, с мая 1937 года — 1-й секретарь Покрово-Багачского райкома Полтавской области Украины, с мая 1938 года — инструктор Полтавского обкома КП(б) Украины. Затем направлен на работу в НКВД.

В органах госбезопасности

С 15 декабря 1938 года — в органах внутренних дел и государственной безопасности. Окончил месячные курсы подготовки оперативных работников при Высшей школе НКВД.

С 27 января по 2 октября 1939 года — заместитель начальника Управления НКВД по Горьковской области (ныне — Нижегородская область), затем с 2 октября 1939 года — временно исполняющий обязанности начальника Управления, а с 7 апреля 1940 года по 31 июля 1941 года — начальник Управления НКВД по Горьковской области (с 26 февраля 1941 года — Управления НКГБ по Горьковской области).

В начале Великой Отечественной войны, около одного месяца — с 31 июля по 28 августа 1941 года занимал пост наркома внутренних дел АССР Немцев Поволжья. Был последним наркомом внутренних дел этой республики. 28 августа 1941 года последовал Указ Президиума Верховного Совета СССР, согласно которому немцы, проживающие в районах Поволжья, были переселены в Казахскую ССР, Алтай и Сибирь. Республика Немцев Поволжья перестала существовать.

С 26 сентября 1941 года по 14 февраля 1948 года — начальник Управления НКВД (с 1946 года — Управления МВД) по Ярославской области. В период Великой отечественной войны руководил ликвидацией 89 групп бандитско-дезертирских формирований (всего — 406 человек) и задержанием 39 парашютистов на территории Ярославской области. По заданию НКВД СССР в феврале 1942 года направлялся в командировку на Калининский фронт для заброса партизанского отряда в тыл врага. В июле — октябре 1945 года выезжал в командировку в Германию, был начальником оперсектора НКВД земли Мекленбург — Западная Померания. После войны продолжил службу в органах госбезопасности.

С 14 февраля 1948 года по 16 февраля 1951 года — начальник Управления МВД СССР по Кемеровской области.

С 16 февраля 1951 года по 4 августа 1954 года — Министр внутренних дел Казахской ССР.

С 4 августа 1954 года по 20 мая 1959 года — Председатель КГБ при Совете Министров Казахской ССР.

С июля 1959 года по 12 декабря 1963 года — начальник Управления КГБ при Совете Министров СССР по Пензенской области.

25 января 1964 года (в 59-летнем возрасте) был уволен из рядов КГБ СССР в отставку по статье 60 «б» (по болезни).

Последние годы

После выхода на пенсию проживал в г. Пензе, занимался общественной деятельностью. Был председателем Пензенской областной комиссии содействия Советскому фонду мира и членом Президиума Пензенского областного Комитета защиты мира, заведующим Внештатным отделом Пензенского областного Комитета народного контроля.

Скончался 24 августа 1972 года в г. Пензе на 69-м году жизни.

Похоронен на одной из центральных аллей Новозападного кладбища г. Пензы.

Общественная и политическая деятельность

• член ВЛКСМ в 1925—1930 годах.
• член ВКП(б) с ноября 1927 года.
• Депутат Верховного Совета СССР I-го созыва в 1941—1946 годах (доизбран 26.01.1941), II-го созыва (1946—1950), III-го созыва (1950—1954), IV-созыва (1954—1958).

Звания

• Капитан государственной безопасности (9 мая 1939)
• Майор государственной безопасности (14 марта 1940)
• Полковник государственной безопасности (14 февраля 1943)
• Комиссар государственной безопасности (14 декабря 1943)
• Генерал-майор (9 июля 1945)
• Генерал-лейтенант (9 января 1957)

Награды

• 2 ордена Отечественной войны I степени (16 сентября 1945, 24 августа 1949)
• 3 ордена Трудового Красного Знамени (1 января 1945, 1 октября 1945, 11 января 1957)
• 2 ордена Красной Звезды
• орден «Знак Почета» (26 апреля 1940)
• нагрудный знак «Почётный сотрудник госбезопасности» (№ 150, декабрь 1957)
• медаль «За оборону Москвы» (1944)
• медаль «За оборону Ленинграда» (1943)
• медаль «За победу над Германией» (9 мая 1945)
• юбилейная медаль «30 лет Советской Армии и Флота» (22 февраля 1948)
• 4 другие медали.

Ссылки

• [shieldandsword.mozohin.ru/personnel/gubin_v_v.htm ГУБИН Владимир Владимирович]

Отрывок, характеризующий Губин, Владимир Владимирович

Анна Михайловна не послушалась его.
– Пустите, я вам говорю. Я беру всё на себя. Я пойду и спрошу его. Я… довольно вам этого.
– Mais, mon prince, [Но, князь,] – говорила Анна Михайловна, – после такого великого таинства дайте ему минуту покоя. Вот, Пьер, скажите ваше мнение, – обратилась она к молодому человеку, который, вплоть подойдя к ним, удивленно смотрел на озлобленное, потерявшее всё приличие лицо княжны и на перепрыгивающие щеки князя Василья.
– Помните, что вы будете отвечать за все последствия, – строго сказал князь Василий, – вы не знаете, что вы делаете.
– Мерзкая женщина! – вскрикнула княжна, неожиданно бросаясь на Анну Михайловну и вырывая портфель.
Князь Василий опустил голову и развел руками.
В эту минуту дверь, та страшная дверь, на которую так долго смотрел Пьер и которая так тихо отворялась, быстро, с шумом откинулась, стукнув об стену, и средняя княжна выбежала оттуда и всплеснула руками.
– Что вы делаете! – отчаянно проговорила она. – II s'en va et vous me laissez seule. [Он умирает, а вы меня оставляете одну.]
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись, пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера лицо ее выразило неудержимую злобу.
– Да, радуйтесь теперь, – сказала она, – вы этого ждали.
И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты.
За княжной вышел князь Василий. Он, шатаясь, дошел до дивана, на котором сидел Пьер, и упал на него, закрыв глаза рукой. Пьер заметил, что он был бледен и что нижняя челюсть его прыгала и тряслась, как в лихорадочной дрожи.
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.
Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.


В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.
В день приезда молодых, утром, по обыкновению, княжна Марья в урочный час входила для утреннего приветствия в официантскую и со страхом крестилась и читала внутренно молитву. Каждый день она входила и каждый день молилась о том, чтобы это ежедневное свидание сошло благополучно.
Сидевший в официантской пудреный старик слуга тихим движением встал и шопотом доложил: «Пожалуйте».
Из за двери слышались равномерные звуки станка. Княжна робко потянула за легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, – всё выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще небритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно нежно оглядев ее: