Коллонтай, Гуго

Гуго Коллонтай
Hugo Kołłątaj
Гуго Коллонтай
Род деятельности:	политический деятель, публицист, философ
Дата рождения:	1 апреля 1750(1750-04-01)
Место рождения:	Великие Дедеркалы (Тернопольская область, Шумский район)
Дата смерти:	28 февраля 1812(1812-02-28) (61 год)
Место смерти:	Варшава
Отец:	Антоний Коллонтай польск. Antoni Kołłątaj
Мать:	Марианна Мерженская польск. Marianna Mierzeńska
Дети:	нет
Награды и премии:

Гу́го Коллонта́й (польск. Hugo Kołłątaj) (1750—1812) — общественно-политический деятель польского Просвещения, глава Эдукационной комиссии. Способствовал реформированию системы образования в Польше, преподавания, в том числе, в Краковском университете на польском языке.

Глава польской либеральной партии и наиболее выдающийся польский публицист последних лет независимого существования Польши (1764-1795).

Биография

Гуго Коллонтай родился в шляхетской семье, первоначальное образование получил в пинчовской школе, затем в 1764—1770 годах слушал лекции в краковской академии. Не обладая ни богатством, ни связями, но способный и честолюбивый, он решился пробить сам себе дорогу в жизни и преуспел в этом. Вступив в ряды духовного сословия, Коллонтай в 1770 году отправился в Рим, где прожил несколько лет и получил степень доктора богословия и церковного права. Там же выхлопотал он себе место краковского каноника, помимо местного епископа, что одно уже навлекло на него сильное нерасположение со стороны польского и особенно краковского духовенства, ещё усилившееся, когда духовенство рассмотрело в Коллонтае противника схоластической учёности и поклонника идей французской просветительной философии.

Способный и энергичный Коллонтай по возвращении в 1775 году на родину примкнул к тому просветительному движению, которое в это время совершалось в Польше, и принял деятельное участие в работах Эдукационной комиссии, сосредоточивавшей в своих руках дело народного образования. Уже в 1777 году он был отправлен комиссией визитатором (ревизором) в краковскую академию и составил план реформ последней, который ему же, в качестве делегата комиссии, было поручено в 1780 году и привести в исполнение.

Коллонтай энергично принялся за преобразование, заменил устарелых профессоров молодыми, усилил преподавание естественных наук, установил экзамены для студентов и т. п. Осуществляя эти преобразования, он наткнулся на столь решительное сопротивление со стороны местного духовенства, что временно должен был даже прекратить начатое дело, но в 1782 году снова взялся за реформу и докончил её, после чего академия избрала его своим ректором на следующее трёхлетие. Вскоре Коллонтай перешёл к политике и в этой новой сфере занял ещё более видное положение.

Назначенный литовским референдарием незадолго до созыва так называемого Четырёхлетнего сейма, он не принимал сперва непосредственного участия в сеймовых работах, но, действуя на общество политическими трактатами, из которых первый появился под названием «Письма анонима» к маршалу сейма Ст. Малаховскому, группируя вокруг себя других публицистов и подчиняя их деятельность определённому плану, вступая, наконец, в личные сношения с членами сейма, он скоро занял положение истинного вождя той партии, которая носила название «патриотической» и официальными вождями которой на сейме были Игн. и Ст. Потоцкие и Ст. Малаховский.

Уже в «Письмах анонима» Коллонтай выставил широкую программу реформ, которая объединяла наиболее передовых людей польской либеральной партии: наследственность престола, упорядочение сеймового правления путём уничтожения liberum veto, уравнение горожан с шляхтой и освобождение крестьян от крепостного права. В последующих своих произведениях этого периода он разрабатывал отдельные части указанного плана и настаивал на необходимости его осуществления в видах избавления Польши от угрожающей ей опасности поглощения соседями и особенно Россией.

С уничтожением постоянного совета Коллонтай, в качестве члена так называемой «правительственной депутации» или министерства, получил возможность в 1790 году принять более близкое участие в самих работах сейма и вслед затем явился истинным творцом последнего создания либеральной партии сейма — Конституции 3 мая 1791 года В том же году он принял должность подканцлера. В момент решительной борьбы, какую пришлось затем выдержать авторам конституции 3 мая с тарговичанами и поддерживавшими их русскими войсками, Коллонтай не обнаружил большой стойкости. Когда победа тарговицкой конфедерации стала уже несомненной, он бежал в Дрезден, тайно оставив королю акт о своём присоединении к конфедерации.

Вновь появился он в Польше, когда Тадеуш Костюшко поднял восстание. Заняв должность члена учрежденного в Варшаве народного совета и управляя финансами, Коллонтай принимал деятельное участие в этой последней борьбе за независимость Речи Посполитой. В эту пору он стал во главе партии крайних революционеров, намеревавшихся вести дело освобождения Речи Посполитой при помощи тех средств террора, которые так успешно послужили французской республике. Деятельность Коллонтая за данное время вызвала впоследствии многочисленные нарекания со стороны его политических врагов, обвинявших его не только в прикосновенности к варшавским убийствам, но даже и в присвоении казённых денег.

После подавления восстания Коллонтай бежал в Австрию, но здесь был схвачен и заключен в тюрьму, сперва в Иосифштадте, потом в Ольмюце (1795—1798, 1798—1802). Освобожденный в 1802 году по хлопотам князя Адама Казимира Чарторыйского, он поселился на Волыни и занялся сельским хозяйством. В 1807 году Коллонтай должен был, по приказанию русского правительства, переехать в Москву, но по заключении Тильзитского мира получил свободу и выехал в герцогство Варшавское, где и умер в крайней нужде.

Важнейшие произведения

• «Do St. Małachowskiego о przyszłym seymie Anonyma listów kilka» (Варшава, 1789, 3 ч.)
• «Prawo polityczne narodu polskiego czyli układ rządu rzeczy pospolitéj» (Варшава, 1790)
• «Uwagi nad pismem St. Rzewuskiego: О sukcesyi tronu v Polsce» (В., 1790)
• «Ostatnia przestroga dla Polski» (В., 1790)
• «О ustanowieniu i upadku konstytucyi polskiéj 3 maja» (Мец, собств. Лейпциг, 1793)
• «Uwagi nad teraźniejszém położeniem tej części ziemi polskiéj, którą od pokoju tylżyckiego zaczęto zwać Księstwem Warszawskiém» (Лейпциг, 1808)
• «Porządek fizyczno-moralny» (Краков, 1810).

Память

• В Кракове в районе Кшеславице находится дом-музей Усадьба Яна Матейко, в котором находится экспозиция, посвящённая деятельности Гуго Коллонтая.

Литература

• [pawet.net/library/history/bel_history/_books/polkol/%D0%A5%D0%B8%D0%BD%D1%86_X._%D0%A4._%D0%93%D1%83%D0%B3%D0%BE_%D0%9A%D0%BE%D0%BB%D0%BB%D0%BE%D0%BD%D1%82%D0%B0%D0%B9.html Хинц Х.Ф. Гуго Коллонтай М.: Мысль, 1978.- 215 с.]
• Коллонтай, Гуго // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

См.также

Эдукационная комиссия

Отрывок, характеризующий Коллонтай, Гуго

Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».


Как и всегда, и тогда высшее общество, соединяясь вместе при дворе и на больших балах, подразделялось на несколько кружков, имеющих каждый свой оттенок. В числе их самый обширный был кружок французский, Наполеоновского союза – графа Румянцева и Caulaincourt'a. В этом кружке одно из самых видных мест заняла Элен, как только она с мужем поселилась в Петербурге. У нее бывали господа французского посольства и большое количество людей, известных своим умом и любезностью, принадлежавших к этому направлению.
Элен была в Эрфурте во время знаменитого свидания императоров, и оттуда привезла эти связи со всеми Наполеоновскими достопримечательностями Европы. В Эрфурте она имела блестящий успех. Сам Наполеон, заметив ее в театре, сказал про нее: «C'est un superbe animal». [Это прекрасное животное.] Успех ее в качестве красивой и элегантной женщины не удивлял Пьера, потому что с годами она сделалась еще красивее, чем прежде. Но удивляло его то, что за эти два года жена его успела приобрести себе репутацию
«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.