Гудимов, Иван Васильевич

Иван Васильевич Гудимов
Дата рождения	3 января 1908(1908-01-03)
Место рождения	с. Старые Боровичи, Сновский район, Черниговская область
Дата смерти	3 апреля 1973(1973-04-03) (65 лет)
Место смерти	Чернигов
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1927—1947
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Иван Васильевич Гудимов (1908—1973) — полковник Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1945).

Биография

Иван Гудимов родился 3 января 1908 года в селе Старые Боровичи (ныне — Сновский район Черниговской области Украины) в крестьянской семье. Окончил среднюю школу и техникум, работал агрономом в родном селе. В 1927 году Гудимов был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В 1930 году он окончил Киевскую артиллерийскую школу. С июня 1941 года — на фронтах Великой Отечественной войны. Принимал участие в боях на Западном и 1-м Украинском фронтах. Участвовал в боях под Ельней осенью 1941 года, освобождении Украинской и Белорусской ССР, Польши. Был тяжело ранен, лишился глаза. К апрелю 1945 года гвардии полковник Иван Гудимов командовал артиллерией 6-го гвардейского механизированного корпуса 4-й танковой армии 1-го Украинского фронта. Отличился во время боёв в Германии.

В апреле-мае 1945 года во время Берлинской операции корпусная артиллерия под командованием Гудимова успешно прорвала глубоко эшелонированную немецкую оборону на реках Одер, Бобер, Нейсе и Шпрее, а также во время непосредственного окружения и разгрома берлинского гарнизона. 30 апреля 1945 года при ликвидации вражеской группировки, прорвавшейся в тыл корпуса на автостраду в районе населённого пункта Фихтенвальде к юго-западу от города Потсдам, Гудимов организовал бой, ликвидировав угрозу. Также артиллерия Гудимова приняла активное участие в боях за освобождение Праги.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1945 года за «мужество и отвагу, проявленные при форсировании Одера, Нейсе и Шпрее, уничтожении берлинской группировки и освобождении города Праги» гвардии полковник Иван Гудимов был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 6700.

В 1946 году Гудимов окончил Высшие академические артиллерийские курсы при Военной академии имени Ф. Э. Дзержинского. В 1947 году в звании полковника он был уволен в запас. Проживал в Чернигове. Умер 3 апреля 1973 года, похоронен в Чернигове на кладбище в Яловщине.

Был также награждён тремя орденами Красного Знамени, орденами Суворова 3-й степени, Кутузова 3-й степени, Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды, а также рядом медалей.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Юные герои Витебщины. Минск, 1980.

Отрывок, характеризующий Гудимов, Иван Васильевич

После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.


– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.