Гуляшки, Андрей

Андрей Гуляшки
Имя при рождении:	Андрей Стоянов Гуляшки
Дата рождения:	7 мая 1914(1914-05-07)
Место рождения:	Раковица, Болгария
Дата смерти:	3 июля 1995(1995-07-03) (81 год)
Место смерти:	Страсбург, Франция
Гражданство:	Болгария
Род деятельности:	прозаик, драматург
Жанр:	шпионский роман, драматургия
Язык произведений:	болгарский
Премии:	Димитровская премия

Андрей Стоянов Гуляшки (7 мая 1914, Раковица, Болгария, — 3 июля 1995, Страсбург, Франция) — болгарский писатель.

Биография

В 1930-40-х годах сотрудничал в левой печати.

После прихода к власти в Болгарии коммунистов 9 сентября 1944 года был редактором ряда изданий, главным редактором журнала «Пламык» (1956—1966), директором Народного театра, главным редактором журнала «Современник» (1972—1973), секретарем Союза болгарских писателей (1956—1962), заместителем председателя СБП. В последние годы жизни жил в Сопоте.

Дважды лауреат Димитровской премии (1951, 1959), Герой Социалистического Труда (1974).

В своем творчестве поднимал философские проблемы.

Самый знаменитый его персонаж — контрразведчик Аввакум Захов, впервые появившийся в романе «Случай в Момчилове».

Избранная библиография

• Новолуние, 1944.
• Следы на снегу, 1946.
• МТ станция, 1950.
• Золотое руно, 1958.
• Ведрово, 1959.
• Семь дней нашей жизни, 1964.
• Повесть о кавалере Химериусе, 1967.
• Один день и одна ночь, 1968.
• Романтическая повесть, 1970.
• Золотой век, 1970.

Приключения Аввакума Захова

• Драгоценный камень, 1956.
• Случай в Момчилове, 1959.
• Приключение в полночь, 1960.
• Дождливой осенью, 1961.
• Спящая красавица, 1963.
• Маленькая ночная музыка, 1965.
• Аввакум Захов против 07, 1966.
• Последнее приключение Аввакума Захова, 1976.
• Похищение Данаи, 1978.
• История с собаками, 1980.
• Убийство на улице Чехова, 1985.

Пьесы

• Болото, 1947.
• Обещание, 1950.

Отрывок, характеризующий Гуляшки, Андрей

– A vos places! [По местам!] – вдруг закричал голос.
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.
– L'Empereur! L'Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
Генерал, который вел депо, с красным испуганным лицом, погоняя свою худую лошадь, скакал за каретой. Несколько офицеров сошлось вместе, солдаты окружили их. У всех были взволнованно напряженные лица.
– Qu'est ce qu'il a dit? Qu'est ce qu'il a dit?.. [Что он сказал? Что? Что?..] – слышал Пьер.
Во время проезда маршала пленные сбились в кучу, и Пьер увидал Каратаева, которого он не видал еще в нынешнее утро. Каратаев в своей шинельке сидел, прислонившись к березе. В лице его, кроме выражения вчерашнего радостного умиления при рассказе о безвинном страдании купца, светилось еще выражение тихой торжественности.
Каратаев смотрел на Пьера своими добрыми, круглыми глазами, подернутыми теперь слезою, и, видимо, подзывал его к себе, хотел сказать что то. Но Пьеру слишком страшно было за себя. Он сделал так, как будто не видал его взгляда, и поспешно отошел.
Когда пленные опять тронулись, Пьер оглянулся назад. Каратаев сидел на краю дороги, у березы; и два француза что то говорили над ним. Пьер не оглядывался больше. Он шел, прихрамывая, в гору.
Сзади, с того места, где сидел Каратаев, послышался выстрел. Пьер слышал явственно этот выстрел, но в то же мгновение, как он услыхал его, Пьер вспомнил, что он не кончил еще начатое перед проездом маршала вычисление о том, сколько переходов оставалось до Смоленска. И он стал считать. Два французские солдата, из которых один держал в руке снятое, дымящееся ружье, пробежали мимо Пьера. Они оба были бледны, и в выражении их лиц – один из них робко взглянул на Пьера – было что то похожее на то, что он видел в молодом солдате на казни. Пьер посмотрел на солдата и вспомнил о том, как этот солдат третьего дня сжег, высушивая на костре, свою рубаху и как смеялись над ним.