Гумовский, Мариан
| Мариан Гумовский |
Гумовский, Мариан (польск. Marian Gumowski, родился 30 сентября 1881 в Кросценко-над-Дунайце, умер 1 октября 1974 в Торуни) — польский учёный[1]: историк, сфрагист и нумизмат[2].
Биография
Мариан был сыном Франциска (известного врача в Кросценко-над-Дунайце и Щавнице) и Жозефины из Стегров[3]. Учился в гимназии в Ясло и Тарнове, аттестат получил гимназии св. Анны в Кракове в 1899 году. Поступил в Ягеллонский университет (его учителями были, в частности, Францишек Пекосинский и Станислав Кржижановский), также продолжил образование в Мюнхене (Германия) и Италии.
В 1909 году он получил степень доктора философии под руководством Станислава Кржижановского. Темой его докторской диссертации был Гривна и монета Пястов. В 1913 году он получил в Ягеллонском университете должность доцента кафедры нумизматики, после защиты диссертации Золотая монета в средневековой Польше.
В 1899—1916 годах он работал в коллекции нумизматики Анджея Потоцкого, в 1903—1919 годах руководил музеем Чапских в Кракове. В период 1919—1932 он был директором Национального музея в Познани. Работал в Ягеллонском университете (1909—1919) и Университете г. Познань (1920—1930).
В период 1908—1919 годов был редактором газеты «Нумизматическо-археологические ведомости».
М. Гумовский участвовал в составе комиссии по установлению Государственного знака республики, созданной литовским правительством в 1929 году[4].
В довоенный период был членом, в частности:
- Познаньского Общества друзей науки;
- Национального Совета по искусству (с 1922);
- Комиссии по реституции произведений искусства из России (1924—1925).
После Второй мировой войны он работал в Университета Николая Коперника в Торуни. В 1946 году он получил звание профессора. В 1960 году он вышел в отставку.
М. Гумовский был автором примерно 400 публикаций в области геральдики, нумизматики, сфрагистики, истории и генеалогии. Он собрал коллекцию из 4 000 экслибрисов, которая пропала без вести в 1939 году.
Основные труды
- Нумизматика
Его основополагающий труд "Pod-recznik Numismatyki Polskiej" (Krakow, 1914) был издан в 1960 в Граце на немецком языке (Hand-buch der polnischen Mdnzkunde).
Основные труды:
- Moneta ziota w Polsce sredniowiecznes — Krakow, 1912;
- Monety polskie — Warszawa, 1954;
- Moneta na Slasku do konza XIV wieku — Krakow, 1935;
- Falszotwa monetarne Frydery-ka II — Poznan, 1948;
- Polskie skarby monet X i XI wieku — Warszawa, 1953;
- Bibliografia numismatiky polskiej — Torun, 1967[2].
- Геральдика
- Herby miast litewskich. Ateneum wilenskie, rocz. 10 — Wilno, 1935;
- Herby Miast Polskich, — 1965.
- Сфрагистика
- Pieczęcie królów polskich — Krakow, 1919;
- Pieczecie Ksiazat Litewskich. // Ateneum Wilenskie. R. VII. Z. 3—4, 1930;
- Pieczęcie i herby miast wielkopolskich — Poznan, 1932
См. также
Напишите отзыв о статье "Гумовский, Мариан"
Примечания
- ↑ Потин, 1993, с. 44.
- ↑ 1 2 Фенглер, Гироу, Унгер, 1993, с. 74.
- ↑ Stanisław Łoza. Czy wiesz kto to jest? — Warszawa: Wydawnictwo Głównej Księgarni Wojskowej, 1938
- ↑ [russedina.ru/articul.php?aid=11422&pid=26 Мстислав Добужинский и герб Литовской Республики «VYTIS»]
Литература
- [regionmd.ru/h-fengler-g-girou-v-unger-slovar-numi/ Гумовский Мариан] // Фенглер Х., Гироу Г., Унгер В. Словарь нумизмата: Пер. с нем. М. Г. Арсеньевой / Отв. редактор В. М. Потин. — 2-е изд. — М.: Радио и связь, 1993. — С. 74. — ISBN 5-256-00317-8.
- Потин В. М. Монеты, клады, коллекции: очерки нумизматики. — СПб.: Искусство-СПБ, 1993. — 303 с. — ISBN 5-210-02117-3.
- Sławomir Kalembka (red.): Pracownicy nauki i dydaktyki Uniwersytetu Mikołaja Kopernika 1945-2004. Materiały do biografii. Toruń: Wydawnictwo Uniwersytetu Mikołaja Kopernika, 2006, s. 259-260. ISBN 83-231-1988-0.
Отрывок, характеризующий Гумовский, Мариан
Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
