Гунзибцы
| Самоназвание |
гьунзалъ, хунзалис, энзеби, унзо |
|---|---|
| Численность и ареал | |
|
Всего: от 1500 (переписи)
| |
| Язык | |
| Религия | |
| Входит в | |
| Родственные народы | |
Гунзибцы (гьунзалъ, хунзалис, энзеби, унзо) — этническая группа аварцев[6][7][8]. Общая численность по оценкам около 6,2 тыс. человек, официально согласно переписей населения в России и Грузии в 2002 году — 2850 чел.[1][5]
Содержание
Расселение
В основном проживают в Цунтинском районе, где живёт от 841 (перепись 2002)[3] до 1230 гунзибцев (оценка 2009)[2], в сёлах: Гунзиб, Нахада, Гарбутль, Гьело, Родор, Тодор, Нов.Нахада, Нов.Гарбутль, а также в Кизилюртовском районе (от 128 человек (по переписи 2002 года)[3] до 1423 человек (по оценке на 2009 год)[4], в основном, в селении Стальское и Шушановка . Также живут в Грузии на востоке Кварельского муниципалитета (1,9 тыс. аварцев и гунзибцев, включаемых в «аварцы») в сёлах Тиви (авар. Гургин-росу — 91 % или около 915 чел. из 1005 жителей, 2002 г.), Чантлискуре (авар. Росохъ — 94 % или около 625 чел. из 666 жит.), Сарусо (авар. Хъаладухъ — 91 % или около 320 чел. из 351 жит.).[5] Из них собственно гунзибцы составляют по оценкам около 410 человек, в основном в селе Сарусо.[2]
Язык
Говорят на гунзибском языке аваро-андо-цезской группы дагестанских языков. Письменность на аварском языке на основе русской графики. Распространены также русский, аварский, бежтинский, гинухский, цезский и грузинский языки. Вероисповедание — ислам (суннитского толка).
История
До XV века гунзибцы входили в состав военно-политического союза Дидо.
 |
Проверить информацию. Необходимо проверить точность фактов и достоверность сведений, изложенных в этой статье.
На странице обсуждения должны быть пояснения. |
После присоединения (1813) Дагестана к России с 1840-х годов приняли участие в освободительной борьбе горцев Дагестана и Чечни под руководством Шамиля (1834—1859). В 1921 вошли в состав Дагестанской АССР, с 1991 — Республика Дагестан. В 1944 гунзибцы были переселены в Новолакский район, в 1957 вернулись на свою территорию. Часть гунзибцев переселилась на равнину, в Кизилюртовский район.
Быт и культура
Основные традиционные занятия — отгонное скотоводство и террасное пашенное земледелие. Выращивали ячмень, рожь, пшеницу, овес, просо; со второй половины XIX века — картофель, кукурузу. В небольших количествах сажали бобы, горох, фасоль, тыкву, табак.
Гунзибцы были организованы в общины (джамааты) воинов-скотоводов и землепашцев. Сохранялось значение патриархальных кровнородственных объединений — тухумов. В общине могло быть от двух-трёх до семи-восьми тухумов. Главы тухумов обычно являлись старейшинами. Тухумная поддержка и солидарность не утеряли своего значения и в наши дни. Семья малая, однако сохраняются пережитки семейно-общинных организаций, рудименты мужских союзов — традиционные многодневные мужские увеселительные собрания в зимний период.
Селения гунзибцев ступенчато-кучевые. Строились многоэтажные боевые башни. Наружные стены построек глухие, с бойницами, примыкали одна к другой. В центре селения, как правило, у мечети, расположен годекан — место вечернего сбора мужчин.
Дома каменные, прямоугольные в плане, двухэтажные, с хлевом и другими хозяйственными помещениями на первом и жильём на втором этаже. Открытая лоджия ныне заменена крытой галереей. У жилищ, образующих сплошную ступенчатую застройку, крыши плоские, земляные, у отдельно стоящих — как правило, двускатные, крытые колотыми сосновыми дощечками.
Традиционный мужской костюм: штаны, рубаха, бешмет, черкеска, овчинные шубы, папахи; обувь вязаная, кожаная, войлочная.
Основные элементы женского костюма: платье-рубаха, подпоясанное матерчатым поясом, штаны, чепец с накосником (чухту), платки, шали; те же виды обуви. Серебряные украшения: серьги, кольца, браслеты, височные подвески и др.
Пища мучная и мясо-молочная. Основные блюда: лепёшки, хлеб, тесто-толокно, хинкал, каши, пироги, курзе, мучные и мясные похлёбки.
Устное народное творчество гунзибцев двуязычно: пословицы, поговорки, загадки, притчи, анекдоты, песни, баллады, сказки и др. на аварском и гунзибском языках. В быту сохранились пережитки традиционных представлений: вера в злых духов, чертей, джиннов, ведьм, домовых и т. д., в колдовство, магию и т. д. Разработан народный сельскохозяйственный календарь, развита народная медицина.
Напишите отзыв о статье "Гунзибцы"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www.perepis2002.ru/content.html?id=11&docid=10715289081463 Всероссийская перепись населения 2002 года]. Проверено 24 декабря 2009. [www.webcitation.org/616BvJEEv Архивировано из первоисточника 21 августа 2011].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 [president.e-dag.ru/map/25/ Бежтинский участок]
- ↑ 1 2 3 4 [www.ethno-kavkaz.narod.ru/rndaghestan.html Этносостав населения Дагестана. 2002]
- ↑ 1 2 [president.e-dag.ru/map/25/ Кизилюртовский район]
- ↑ 1 2 3 4 Перепись населения Грузии 2002. Население сельских населённых пунктов (Census of village population of Georgia) (груз.) — С. 110-111 (Данные включают гунзибцев и аварцев; переписью первые причисляются к последним)
- ↑ М. М. Ихилов. [books.google.ru/books?id=9uExAQAAIAAJ&q=ботлихцы+группа+аварцев&dq=ботлихцы+группа+аварцев&hl=ru&sa=X&ved=0ahUKEwjB7IyPssXJAhVGcHIKHZqLCwwQ6AEIQDAH Народности лезгинской группы: этнографическое исследование прошлого и настоящего лезгин, табасаранцев, рутулов, цахуров, агулов] / Дагестанский филиал АН СССР, Институт истории, языка и литературы им Г. Цадасы. — Мх., 1967. — С. 330.
- ↑ Северный Кавказ. Академия Наук СССР. Институт географии. 1957, — С. 507.
- ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/rus_nac_10.php Всероссийская перепись населения 2010 г. Национальный состав населения Российской Федерации]. «Демоскоп». [www.webcitation.org/683aGZggq Архивировано из первоисточника 31 мая 2012].
Ссылки
- [www.russiafederation.ru/ethnography/information/144.html www.russiafederation.ru — Этнография России]
- [etnolog.ru/people.php?id=GUNZ Etnolog.ru — Энциклопедия народов мира]
- [www.ethno-online.ru/index.php?go=Spravka&in=view&id=299 Ethno-online.ru — народы и культуры мира]
| ||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гунзибцы
«Ежели она подойдет прежде к своей кузине, а потом к другой даме, то она будет моей женой», сказал совершенно неожиданно сам себе князь Андрей, глядя на нее. Она подошла прежде к кузине.«Какой вздор иногда приходит в голову! подумал князь Андрей; но верно только то, что эта девушка так мила, так особенна, что она не протанцует здесь месяца и выйдет замуж… Это здесь редкость», думал он, когда Наташа, поправляя откинувшуюся у корсажа розу, усаживалась подле него.
В конце котильона старый граф подошел в своем синем фраке к танцующим. Он пригласил к себе князя Андрея и спросил у дочери, весело ли ей? Наташа не ответила и только улыбнулась такой улыбкой, которая с упреком говорила: «как можно было спрашивать об этом?»
– Так весело, как никогда в жизни! – сказала она, и князь Андрей заметил, как быстро поднялись было ее худые руки, чтобы обнять отца и тотчас же опустились. Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастия, когда человек делается вполне доверчив и не верит в возможность зла, несчастия и горя.
Пьер на этом бале в первый раз почувствовал себя оскорбленным тем положением, которое занимала его жена в высших сферах. Он был угрюм и рассеян. Поперек лба его была широкая складка, и он, стоя у окна, смотрел через очки, никого не видя.
Наташа, направляясь к ужину, прошла мимо его.
Мрачное, несчастное лицо Пьера поразило ее. Она остановилась против него. Ей хотелось помочь ему, передать ему излишек своего счастия.
– Как весело, граф, – сказала она, – не правда ли?
Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.
На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.
За столом разговор ни на мгновение не умолкал и состоял как будто бы из собрания смешных анекдотов. Еще Магницкий не успел докончить своего рассказа, как уж кто то другой заявил свою готовность рассказать что то, что было еще смешнее. Анекдоты большею частью касались ежели не самого служебного мира, то лиц служебных. Казалось, что в этом обществе так окончательно было решено ничтожество этих лиц, что единственное отношение к ним могло быть только добродушно комическое. Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он того же мнения. Жерве рассказал целое дело о ревизии, замечательное по бессмыслице всех действующих лиц. Столыпин заикаясь вмешался в разговор и с горячностью начал говорить о злоупотреблениях прежнего порядка вещей, угрожая придать разговору серьезный характер. Магницкий стал трунить над горячностью Столыпина, Жерве вставил шутку и разговор принял опять прежнее, веселое направление.
