Гурецкий, Хенрик Миколай

Хенрик Гурецкий
Основная информация
Полное имя	Хенрик Миколай Гурецкий
Дата рождения	6 декабря 1933(1933-12-06)
Место рождения	Черница (ныне — Силезское воеводство, Польша)
Дата смерти	12 ноября 2010(2010-11-12) (76 лет)
Место смерти	Катовице, Силезское воеводство, Польша
Годы активности	1958—2010
Страна	Польша
Профессии	композитор
Жанры	симфоническая музыка
Награды

Хе́нрик Мико́лай Гуре́цкий (польск. Henryk Mikołaj Górecki [ˈxɛnrɨk mʲiˈkɔwaj ɡuˈrɛtski]; 6 декабря 1933, Черница, под Рыбником, Силезия — 12 ноября 2010, Катовице) — польский композитор.

Биография

Родился в скромной семье, любящей музыку. Двухлетним ребенком потерял мать. Заболел костным туберкулёзом, почти два года провёл в больнице, пережил четыре операции. В 1952 году начал учиться в Рыбникской высшей музыкальной школе (кларнет, скрипка, фортепиано, теория музыки), закончил четырёхлетний курс за 3 года. Начал сочинять. Впервые его сочинения, отмеченные влиянием Шимановского и Б. Бартока, были исполнены в 1958 году. К 1960-м годам он уже вобрал авангардный опыт А. Веберна, Я. Ксенакиса, П. Булеза, его Первая симфония, исполненная на фестивале молодежи в Париже, получила международное признание. Он продолжил учебу в Париже, где испытал влияние О. Мессиана и К. Штокхаузена. Несмотря на признание во Франции, Гурецкий вернулся в Польшу и, за исключением короткого пребывания в Берлине, никогда не покидал страну. С 1968 года преподавал композицию в Катовицкой высшей музыкальной школе, с 1975 года — профессор; воспитал нескольких известных учеников, например, Эугениуша Кнапика.

Подал в отставку в 1979 году в знак протеста против запрета польских властей на приезд в страну Папы Римского Иоанна Павла II.

Умер 12 ноября 2010 года и был похоронен на кладбище в городе Катовице.

Творчество

Зрелая музыка Гурецкого — образец сакрального минимализма, направления, которое представляют также Арво Пярт, Петерис Васкс, Гия Канчели, Владимир Мартынов, София Губайдулина и др. Его ключевое и наиболее известное сочинение — Третья симфония для сопрано и оркестра «Симфония скорбных песнопений» (1976). Исполненная Дон Апшоу и Лондонской симфониеттой (1992), запись симфонии разошлась более чем миллионом экземпляров и принесла композитору мировую известность.

Сочинения

• op. 1 Cztery preludia для фортепиано (1955)
• op. 2 Toccata для двух фортепиано (1955)
• op. 3 Trzy pieśni (1956)
• op. 4 Wariacje для скрипки и фортепиано (1956)
• op. 5 Quartettino для двух флейт, гобоя и скрипки (1956)
• op. 6 I Sonata для фортепиано (1956/1984/1990)
• op. 7 Pieśni o radości i rytmie для двух фортепиано и камерного оркестра (1956)
• op. 8 Sonatina w jednej części для скрипки и фортепиано (1956)
• op. 9 Pięć małych preludiów для фортепиано (1956)
• op. 10 Sonata для двух скрипок (1957)
• op. 11 Koncert для пяти инструментов и струнного квартета (1957)
• op. 12 Epitafium для смешанного хора и камерного ансамбля (1958)
• op. 13 Pięć utworów для двух фортепиано (1959)
• op. 14 I Symfonia «1959» для струнного оркестра и перкуссии
• op. 15 Trzy diagramy для флейты соло (1959)
• op. 16 Monologhi для сопрано, двух арф и перкуссии (1960)
• op. 17 Scontri для оркестра (1960)
• op. 18 Diagram IV для флейты соло
• op. 19 Genesis — цикл из трех сочинений для разных инструментальных ансамблей:
• I — Elementi per tre archi для струнного трио (1962)
• II — Canti strumentali per 15 esecutori (1962)
• III — Monodram per soprano, metalli di percussione e sei violbassi для сопрано, перкуссии и шести контрабасов (1963)
• (b.op.) Trzy utwory w dawnym stylu для струнного оркестра (1963)
• op. 20 Choros I для струнного оркестра (1964)
• op. 21 Refren для оркестра (1965)
• op. 22 Muzyczka I для двух скрипок и гитары (1967)
• op. 23 Muzyczka II для 4 труб, четырех тромбонов, двух фортепиано и перкуссии (1967)
• op. 24 Muzyka Staropolska для оркестра (1969)
• op. 25 Muzyczka III для трех альтов (1967)
• op. 26 Cantata для органа соло (1968)
• op. 27 Canticum graduum для оркестра (1969)
• op. 28 Muzyczka IV «Koncert puzonowy» для кларнета, тромбона, виолончели и фортепиано (1970)
• op. 29 Ad Matrem для сопрано, смешанного хора и оркестра (1971)
• op. 30 Dwie pieśni sakralne для баритона и оркестра (1971); op. 30b — для баритона и фортепиано
• op. 31 II Symfonia «Kopernikowska» для сопрано, баритона, смешанного хора и оркестра (1972)
• op. 32 Euntes ibant et flebant для смешанного хора a cappella (1972)
• op. 33 Dwie piosenki на стихи Ю.Тувима для четырех голосов (1972)
• op. 34 Trzy tańce для оркестра (1973)
• op. 35 Amen для смешанного хора (1975)
• op. 36 Третья симфония «Симфония печальных песен» («Symfonia pieśni żałosnych») для сопрано и симфонического оркестра (1976)
• op. 37 Trzy małe utworki для скрипки и фортепиано (1977)
• op. 38 Beatus Vir для баритона, смешанного хора и оркестра, посвящено папе Иоанну Павлу II (1979)
• op. 39 Szeroka woda, 5 песен для смешанного хора a cappella (1979)
• op. 40 Koncert для клавесина (или фортепиано) и струнного оркестра (1980)
• op. 41 Mazurki для фортепиано (1980)
• op. 42 Dwie pieśni на слова Ф.Гарсиа Лорки для голоса и фортепиано (1956/1980)
• op. 43 Błogosławione pieśni malinowe на слова Ц. К.Норвида для голоса и фортепиано (1980)
• op. 44 Miserere для большого смешанного хора a cappella (1981)
• op. 45 Wieczór ciemny się uniża, 5 народных песен для смешанного хора a cappella (1981)
• op. 46 Wisło moja, Wisło szara, народные песни для смешанного хора a cappella (1981)
• op. 47 Kołysanki i tańce для скрипки и фортепиано (1982)
• op. 48 Śpiewy do słów J. Słowackiego для голоса и фортепиано (1983)
• op. 49 Trzy kołysanki для смешанного хора a cappella (1984/1991)
• op. 50 Ach, mój wianku lewandowy, 7 песен для смешанного хора a cappella (1984)
• op. 51 Idzie chmura, pada deszcz, 5 народных песен для смешанного хора a cappella (1984)
• op. 52 Utwory różne для фортепиано (1956—1961/1990)
• op. 53 Recitativa i ariosa «Lerchenmusik» для кларнета, виолончели и фортепиано (1984/1985/1986)
• op. 54 Pieśni Maryjne, 5 песен для смешанного хора a cappella (1985, исп. 13.11.2005)
• op. 55 O Domina nostra. Medytacje o Jasnogórskiej Pani Naszej для сопрано и органа (1985)
• op. 56 Pod Twoją obronę для 8 голосов смешанного хора a cappella (1985)
• op. 57 Na Anioł Pański biją dzwony для смешанного хора a cappella на слова К. Тетмайера (1986)
• (b.op.) Pieśni kościelne, 21 песня для смешанного хора a cappella (1986)
• op. 58 Dla Ciebie, Anne-Lill для флейты и фортепиано (1986/1990)
• op. 59 Aria «scena operowa» для тубы, фортепиано, тамтама и большого барабана (1987)
• op. 60 Totus Tuus для смешанного хора a cappella (1987)
• op. 61 Przybądź Duchu Święty для смешанного хора a cappella (1988)
• op. 62 Już się zmierzcha, muzyka na kwartet smyczkowy (1988)
• op. 63 Good Night для сопрано, альт-флейты, фортепиано и 3 тамтамов (1990)
• (b.op.) Intermezzo для фортепиано (1990)
• op. 64 Quasi una fantasia (II струнный квартет) (1990—1991)
• op. 65 Concerto-cantata для флейты и оркестра (1992)
• op. 66 Kleines Requiem für eine Polka для камерного ансамбля (1993)
• op. 67 III струнный квартет …pieśni śpiewają (1993—1995/2005, исп. 15.10.2005, Кронос-квартет)
• op. 68 Trzy pieśni do słów Marii Konopnickiej для голоса и фортепиано (1954—1955/1995)
• op. 69 Trzy fragmenty do słów Stanisława Wyspiańskiego для голоса и фортепиано (1996)
• op. 70 Valentine Piece для флейты и колокольчика (1996)
• op. 71 [Кларнетный квинтет, для кларнета и струнного квартета] (1996)
• op. 72 Salve, Sidus Polonorum для большого смешанного хора, органа, двух фортепиано и перкуссии (1997)
• op. 73 Mała fantazja для скрипки и фортепиано (1997)
• op. 74
• op. 75 Hej, z góry, z góry! kóniku bury, 5 народных песен для хора a capella или для голоса и фортепиано (2003)
• op. 76 Lobgesang для смешанного хора и колокольчиков (2000)
• op. 77
• op. 78 Quasi una fantasia, версия для большого струнного оркестра op.64) (2002)
• op. 79 Dla Jasiunia, три пьесы для скрипки и фортепиано (2003)
• op. 80 Po co żeś tu przyszło Siwa Mgło, для двух скрипичных групп (2003)
• op. 81 Pieśń Rodzin Katyńskich для смешанного хора a cappella (2004, исп. 13.11.2005)

Признание и награды

Орден Белого орла (2010), Орден Возрождения Польши 2 степени (2003), Орден Возрождения Польши 3 степени (1994), Орден Святого Григория Великого (2009), Орден Ecce Homo (2000).

Литература

• Thomas A. Górecki. Oxford: Clarendon Press; New York: Oxford UP, 1997.
• Bogusław M. Maciejewski. Gorecki — His Music And Our Times. London: Allegro Press, 1994. ISBN 0-9505-6196-7.

Ссылки

• [www.culture.pl/web/english/resources-music-full-page/-/eo_event_asset_publisher/eAN5/content/henryk-mikolaj-gorecki]

Отрывок, характеризующий Гурецкий, Хенрик Миколай

Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
– Нет, у меня есть дело, – коротко ответил Ростов.
Ростов сделался не в духе тотчас же после того, как он заметил неудовольствие на лице Бориса, и, как всегда бывает с людьми, которые не в духе, ему казалось, что все неприязненно смотрят на него и что всем он мешает. И действительно он мешал всем и один оставался вне вновь завязавшегося общего разговора. «И зачем он сидит тут?» говорили взгляды, которые бросали на него гости. Он встал и подошел к Борису.
– Однако я тебя стесняю, – сказал он ему тихо, – пойдем, поговорим о деле, и я уйду.
– Да нет, нисколько, сказал Борис. А ежели ты устал, пойдем в мою комнатку и ложись отдохни.
– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.
– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.


Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.