Гурьянов, Михаил Алексеевич

Михаил Алексеевич Гурьянов
Дата рождения	10 октября 1903(1903-10-10)
Место рождения	село Петровское, Воскресенский уезд, Московская губерния, Российская империя
Дата смерти	27 ноября 1941(1941-11-27) (38 лет)
Место смерти	деревня Угодский Завод, Калужская область, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	Партизанский отряд
Годы службы	1941
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Михаи́л Алексе́евич Гурья́нов (10 октября 1903 года — 27 ноября 1941 года) — участник Великой Отечественной войны, комиссар партизанского отряда, действовавшего на временно оккупированной территории Калужской области, Герой Советского Союза.

Биография

Родился в селе Петровское (ныне — Истринского района Московской области) в семье рабочего. По национальности русский.

Член ВКП(б) с 1931 года. Работал на московском заводе «Проводник», затем на суконной фабрике. С 1938 года — председатель исполнительного комитета Угодско-Заводского районного Совета депутатов трудящихся Московской области (ныне Жуковский район Калужской области).

Участник Великой Отечественной войны с октября 1941 года.

Комиссаром партизанского отряда Михаил Гурьянов участвовал в подготовке и проведении операции по разгрому штаба армейского корпуса вермахта.

В ночь на 24 ноября 1941 года партизанские группы, возглавляемые Гурьяновым и Карасёвым, окружили здание бывшего райисполкома и уничтожили находившихся в нём гитлеровцев.

При отходе возле деревни Рыжково ныне Жуковского района Калужской области Гурьянов попал в засаду, был ранен и схвачен карателями. Враги пытали партизанского комиссара, но, не добившись сведений, 27 ноября 1941 года повесили его.

Похоронен в селе Угодский Завод, (с 1974 года село Жуково, с 1997 года город Жуков Калужской области), где установлены бюст Героя и мемориальная доска.

Награды

• Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 февраля 1942 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм комиссару партизанского отряда Гурьянову Михаилу Алексеевичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
• Награждён орденом Ленина, орденом Красного Знамени, медалью.

Память

Имя Героя Советского Союза носят:

• улица Гурьянова в Москве;
• улица в Калуге;
• улица в Обнинске;
• улица в Жукове;
• улица в городе Дедовске (Московская область, Истринский район);
• колхоз села Тарутино Жуковского района Калужской области.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=7680 Гурьянов, Михаил Алексеевич]. Сайт «Герои Страны».

• [www.clubistok.ru/kray/2003/heroes03/3.html Биография Михаила Гурьянова на сайте клуба «Исток», г. Истры Московской области].

Отрывок, характеризующий Гурьянов, Михаил Алексеевич

Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.
Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что то торжественное.
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.
– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.
– Это нехорошо, сударь. Вы пожалуйте в комнаты, вы отдохните. Пожалуйте пистолетик.
– Прочь, раб презренный! Не прикасайся! Видел? – кричал Макар Алексеич, потрясая пистолетом. – На абордаж!
– Берись, – шепнул Герасим дворнику.
Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери.
Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.


Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.
Их было двое. Один – офицер, высокий, бравый и красивый мужчина, другой – очевидно, солдат или денщик, приземистый, худой загорелый человек с ввалившимися щеками и тупым выражением лица. Офицер, опираясь на палку и прихрамывая, шел впереди. Сделав несколько шагов, офицер, как бы решив сам с собою, что квартира эта хороша, остановился, обернулся назад к стоявшим в дверях солдатам и громким начальническим голосом крикнул им, чтобы они вводили лошадей. Окончив это дело, офицер молодецким жестом, высоко подняв локоть руки, расправил усы и дотронулся рукой до шляпы.