Гусельников, Денис Семёнович

Денис Семёнович Гусельников
Дата рождения	11 июля 1906(1906-07-11)
Место рождения	село Нижний Штевец, Золотухинский район, Курская область
Дата смерти	24 декабря 1979(1979-12-24) (73 года)
Место смерти	Воронеж
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1939—1946 (с перерывом)
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Денис Семёнович Гусельников (1906-1979) — лейтенант Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1943).

Биография

Денис Гусельников родился 11 июля 1906 года в селе Нижний Штевец (ныне — Золотухинский район Курской области) в семье крестьянина. Окончил девять классов школы, после чего работал в колхозе. В 1939—1940 годах проходил срочную службу в Рабоче-крестьянской Красной Армии. В августе 1941 года был повторно призван в армию и направлен на фронт Великой Отечественной войны. Принимал участие в боях на Брянском, Воронежском, Степном, 2-м и 3-м Украинском фронтах. Участвовал в оборонительных боях 1941 года под Курском и на Дону в 1942 году, Острогожско-Россошанской, Белгородско-Харьковской операциях, Курской битве, освобождении Полтавской и Харьковской областей. К сентябрю 1943 года гвардии старший сержант Денис Гусельников командовал орудием 196-го гвардейского артиллерийского полка 89-й гвардейской стрелковой дивизии 37-й армии Степного фронта. Отличился во время битвы за Днепр.

30 сентября 1943 года Гусельников, несмотря на массированный вражеский огонь, переправился через Днепр вместе со своим расчётом в районе села Келеберда Кременчугского района Полтавской области Украинской ССР. В бою за плацдарм на западном берегу реки он лично прямой наводкой уничтожил 4 миномёта, 3 пулемёта и большое количество солдат и офицеров противника. 1 октября 1943 года Гусельников принимал активное участие в отражении четырёх немецких контратак, уничтожив 1 танк, 3 пулемёта и несколько десятков солдат и офицеров противника. 16 октября в ходе наступления Гусельников подбил ещё 2 немецких танка.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 декабря 1943 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» гвардии старший сержант Денис Гусельников был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 1457.

В дальнейшем Гусельников принимал участие в боях за Кривой Рог. В марте 1944 года он получил тяжёлое ранение. После выписки из госпиталя в июне того же года Гусельников был направлен на учёбу в Ивановское военно-политическое училище, которое окончил в июле 1945 года. В течение года служил заместителем по политической части командира дивизиона. В июле 1946 года в звании лейтенанта Гусельников был уволен в запас. Проживал в Воронеже, работал начальником службы пути треста городского транспорта Министерства коммунального хозяйства СССР. Умер 24 декабря 1979 года, похоронен в Воронеже.

Был также награждён рядом медалей.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Золотые Звёзды курян. Воронеж: Центрально-Чернозёмное изд., 1966.

Отрывок, характеризующий Гусельников, Денис Семёнович

Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.
– Что ты говоришь? Что? – спросил он у генерала, продолжавшего докладывать и обращавшего внимание главнокомандующего на французские взятые знамена, стоявшие перед фронтом Преображенского полка.
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.
Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.
– Благодарю всех! – сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. – Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки! – Он помолчал, оглядываясь.
– Нагни, нагни ему голову то, – сказал он солдату, державшему французского орла и нечаянно опустившему его перед знаменем преображенцев. – Пониже, пониже, так то вот. Ура! ребята, – быстрым движением подбородка обратись к солдатам, проговорил он.
– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.