Гусиная кожа

Гусиная кожа (лат. cutis anserina) — небольшие пупырышки у основания мелкого волосяного покрова на коже человека, непроизвольно возникающие в случаях, когда организму холодно или же человек испытывает сильное эмоциональное возбуждение, например страх или благоговение, восхищение или сексуальное возбуждение. Ощущение, которое возникает при появлении «гусиной кожи», обычно описывают словами «мурашки по коже побежали» или «волосы дыбом встали».

Физиология

Рефлекс, приводящий к возникновению «гусиной кожи», называется пиломоторный рефлекс. В результате стимуляции сенситивных периферических нервов, исходящих непосредственно из спинного мозга, происходит возбуждение вегетативных периферических нервных окончаний, которые отвечают за сокращение гладкой мускулатуры волосяных фолликулов. Сокращаясь, мышцы фолликулов поднимают волоски на теле организма — наблюдается эффект пилоэрекции.

Пиломоторный рефлекс присущ не только людям, но также многим другим млекопитающим. При реакции на холод поднятые волоски способствуют тому, что прогретый телом слой воздуха задерживается у поверхности кожи. При реакции на опасность поднятая шерсть делает животных внешне более массивными и придает устрашающий вид. Такая реакция часто наблюдается у шимпанзе, у напуганных или раздраженных мышей, кошек, собак. Дикобраз известен как раз проявлением пиломоторного рефлекса, в результате которого колючки (видоизменённые волосы) на его спине поднимаются при возникновении опасности.

У людей эффект «гусиной кожи» часто может быть вызван не только холодом или страхом, но и другими сильными эмоциями, вызванными, например, прекрасной музыкой, или, наоборот, скрежетом мела по доске или металла по стеклу, чувством удовлетворения или наслаждения чем-либо, сексуальным возбуждением. Пилоэрекция у людей является рудиментарным рефлексом — ввиду ограниченности волосяного покрова он потерял для человека практический смысл.

Этимология

Название «гусиная кожа» действительно происходит от сравнения с кожей гусей. Перья у гусей произрастают из уплотнений в эпидермисе, которые имеют сходство с человеческими волосяными фолликулами. После того, как гусиные перья выдергивают, на их местах остаются выступы.

Частое называние такого эффекта мурашками связано со сравнением с отдельными видами мелких насекомых, бегающих по телу, — муравьями, мелкими букашками.

См. также

• Автономная сенсорная меридиональная реакция

Ссылки

• Martin Muller and John Mitan. Conflict and Cooperation in Wild Chimpanzees. Advances in the Study of Behavior, vol. 35
• Masuda et al. Developmental and pharmacological features of mouse emotional piloerection. Experimental Animals, 1999 Jul;48(3):209-11. PMID 10480027
• David Huron. Biological Templates for Musical Experience: From Fear to Pleasure. Abstract

Отрывок, характеризующий Гусиная кожа

Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.