Гусмания (растение)
| Гусмания | |||||||||||||||||
| Научная классификация | |||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
промежуточные ранги
| |||||||||||||||||
| Международное научное название | |||||||||||||||||
| Виды | |||||||||||||||||
| |||||||||||||||||
Гусма́ния, неправильно гузма́ния (Guzmania) — род вечнозелёных травянистых растений семейства Бромелиевые (Bromeliaceae). Около 215[2] видов эпифитов и наземных растений, распространенных в Южной Флориде, Вест-Индии, Центральной Америке, Венесуэле, Бразилии; растут в лесах, на открытых горных склонах на высоте до 2400 м над уровнем моря. Цветки некоторых видов гусмании клейстогамны, то есть они не раскрываются и самоопыление происходит внутри бутонов.
Многие виды гусмании — популярные комнатные растения.
Содержание
Название
Род был описан в 1802 году и назван в честь Анастасио Гусмана (исп. Anastasio Guzmán, 17??—1807), испанского исследователя флоры и фауны Южной Америки, фармацевта, ботаника, зоолога, путешественника.
В русскоязычной литературе нередко используется наименование «гузмания» — по транслитерации научного названия.
Синонимы научного названия:
- Caraguata Lindl.
- Chirripoa Suess.
- Massangea E.Morren
- Schlumbergera E.Morren
- Sodiroa André
- Thecophyllum André
Виды
По информации базы данных The Plant List, род включает 218 видов[2]. Некоторые из них:
Гусмания Доннелла-Смита (Guzmania donnell-smithii) — эпифитное растение. Листья длиной 60 см, шириной 3 см, образуют рыхлую розетку, языковидные, заостренные к верхушке, зеленые, покрыты бледно-окрашенными чешуйками. Цветонос прямостоячий. Листья на нём черепитчатые, плотно закрывают цветонос и нижнюю часть соцветия. Соцветие сложное, пирамидально-метельчатое, короткое (10 см), густое, ось его голая. Нижние листья на соцветии отогнутые, широкоовальные, с остроконечием, ярко-красные, с прижатыми чешуйками на верхушке. Колоски плотные, на ножках, 2—3-цветковые, ось колоска длиной до 1 см. Прицветники округлые, тонкопленчатые, длиной 8—10 см, намного короче чашелистиков, голые. Чашелистики образуют короткую трубку, слегка асимметричные, узкоэллиптические, тупые, с жилками, голые или с рассеянными беловатыми чешуйками. Лепестки сросшиеся, лопасти овальные, тупые, длиной до 2 см; тычинки не выдаются из венчика. Цветет в апреле — мае. В культуре с 1908 года. Встречается в Коста -Рике, Панаме на высоте 700—1400 м над уровнем моря, в дождевых лесах.
| ||||||||||
Guzmania sanguinea
| ||||||||||
Гусмания кроваво-красная (Guzmania sanguinea) — эпифитное растение. Листья в числе 15—18 образуют бокаловидную розетку, доходящую до 30 см, широколинейные с отогнутой вниз верхушкой, цельнокрайние, в период цветения все или только внутренние — ярко-красные. Цветонос не развит. Соцветие из 7—12 цветков, щитковидное, с листовидной обверткой, погружено в розетку. Цветки на цветоножках. Прицветники тонкие, превышают чашелистики. Чашелистики длиной 1,7 см, эллиптические, тупые, сросшиеся в основании. Лепестки длиной 7,5 см, широкоовальные, срастаются в узкую трубку, наверху свободные. Разновидности: var. sangu-inea — листья длиной до 40 см, шириной 5,5 см прицветники плоские, округлые, с остроконечием; лепестки белые или зеленовато-желтые. Встречается в Коста-Рике, Колумбии, Тринидаде, Тобаго, Эквадоре на высоте до 1050 м над уровнем моря, в лесах. Цветет в апреле, августе; var. brevipedicel-lata — листья длиной до 20 см, шириной 2,5 см, прицветники заостренные, шлемовидные, длиной 2,2 см.
Гусмания мозаичная (Guzmania musaica) — эпифитное растение. Листья длиной 70 см, шириной 4—8 см, в числе 15—20 образуют раскидистую розетку, языковидные, на верхушке округлые, резко переходящие в остроконечие, цельнокрайние. Цветонос прямой, короче листьев розетки, листья на цветоносе широкоэллиптические, заостренные или с остроконечием, черепитчатые, вздутые, ярко-розовые. Соцветие простое, головчатое, из 12—25 цветков, неопушенное. Прицветники ярко-розовые, широкие, обратнояйцевидные, заостренные, кожистые, вдвое короче чашелистиков, охватывают основание цветков. Цветки сидячие; чашелистики вытянутые, тупые, Присоцветные листья прямосто ячие, красные. Прицветники слегка шлемовидные. Цветки многочисленные. Встречается от Гватемалы до Колумбии и Северо — Восточной Бразилии на высоте 70—1000 м над уровнем моря, в лесах. Цветет в феврале — июле; var. flammea — листья длиной 24— 34 см, шириной 1—1,7 см. Соцветие малоцветковое. Прицветники слегка шлемовидные. Встречается в Колумбии, Эквадоре на высоте 5—1000 м над уровнем моря. Цветёт в июле, августе.
Гусмания в комнатном садоводстве
Уход
| ||||||||||
Guzmania conifera
| ||||||||||
Гусмании, подобно фризеям (вриезиям), — одни из самых теплолюбивых бромелиевых. Оптимальная зимняя температура — около 20 °C, летом до 28 °C. Гусмании светолюбивы, и размещают их на западных окнах, притеняя от прямых солнечных лучей. Полив зимой умеренный, весной и летом (во время роста) — обильный с опрыскиванием листьев. При поливе необходимо наполнять листовую розетку гусмании. Выращивают в корзинках и горшках (10—12 см) в смеси измельченных корней папоротника и сфагнума (3:1) или в земельной смеси из торфа (волокнистого), древесного угля, дерново-глинистой земли и песка (1:1:0,5:0,5). Можно использовать смесь измельченной коры хвоиных, сфагнового мха, верхового торфа, стиромуля с добавлением кусочков древесного угля. Пересаживают раз в 2—3 года, весной или летом, ежегодно подправляют субстрат.
Болезни и вредители
Гусмании страдают от грибковых заболеваний, вызванных повышенной влажностью и температурой окружающей среды. При излишнем поливе могут загнивать корни, сократите полив и наливайте воду в листовую розетку.
Размножение
Размножают семенами и делением старых растений или отводками, как фризею (вриезию).
Применение
Широко используют при устройстве различных композиций.
Напишите отзыв о статье "Гусмания (растение)"
Примечания
- ↑ Об условности указания класса однодольных в качестве вышестоящего таксона для описываемой в данной статье группы растений см. раздел «Системы APG» статьи «Однодольные».
- ↑ 1 2 [www.theplantlist.org/1.1/browse/A/Bromeliaceae/Guzmania/ Guzmania] (англ.). The Plant List. Version 1.1. (2013). Проверено 10 августа 2016.
Литература
- Тахтаджян А. Л. Семейство бромелиевые (Bromeliaceae) // Жизнь растений. В 6-ти т. / Гл. ред. А. Л. Тахтаджян. — М.: Просвещение, 1981. — Т. 6. Цветковые растения. / Под ред. А. Л. Тахтаджяна. — С. 275—286. — 543 с. — 300 000 экз.
Отрывок, характеризующий Гусмания (растение)
Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.
24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом:
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
