Гуцунаев, Казбулат Шамильевич

Гуцунаев Казбулат Шамильевич
Казбулат Гуцунаев с женой и сыном
Дата рождения	1875(1875)
Место рождения	село Ново-Христиановске, Терская область, Российская империя
Дата смерти	7 сентября 1919(1919-09-07)
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Звание	Полковник
Сражения/войны	Первая мировая война, Гражданская война в России
Награды и премии

Гуцунаев Казбулат (Константин) Шамильевич (1875—1919) — офицер русской армии, участник Первой мировой и Гражданской войн. Один из немногих россиян награждённых британским военным орденом «За выдающиеся заслуги» (D.S.O.).

Биография

Казбулат Шамильевич Гуцунаев родился в осетинской семье в с. Ново-Христиановском Терской области, по вероисповеданию православный.

Получил домашнее образование. 20 декабря 1896 зачислен добровольцем в Осетинский конный дивизион. Через год награждён продольной нашивкой за разведывательную службу и «Знаком отличия разведчик». В 1899 произведен в старшие урядники и остался на сверхсрочную службу.

В 1900 году был командирован в Елисаветградское кавалерийское училище, но не выдержал вступительного экзамена и еще на год остался в дивизионе «без денежного преимущества». Неудача на экзамене в дальнейшем отрицательно отразилась на скорости чинопроизводства. В следующем году поступил в училище. На третий год обучения в звании младшего портупей-юнкера получил приз и наградной револьвер за состязание в стрельбе. За отличие в фехтовании его имя было записано на мраморную доску в училище, а за состязательную езду — еще на одну мраморную доску в манеже.

В 1904 году выпущен по первому разряду корнетом в 43-й драгунский Тверской полк, где стал помощником начальника полковой учебной команды. Участвовал в русско-японской войне.

10 сентября 1911 произведен в штабс-ротмистры.

В 1911 году году сочетался браком с Евгенией Яронис, в 1914 году году у них родился сын Вадим.

В 1914 году отправился на Первую мировую войну в чине штабс-ротмистра 16-го драгунского Тверского полка, входившего в состав Кавказской кавалерийской дивизии, участвовавшей в боевых действиях на Западном и Кавказском фронтах.

В июне 1916 года ротмистр 16-го драгунского Тверского полка, действовавшего в Персии составе 1-го Кавказского кавалерийского корпуса получил британский орден «За выдающиеся заслуги». Орден, которым по статуту награждали «за личную храбрость или командование, приведшее к выдающимся результатам», был получен Гуцунаевым за содействие британским войскам в Месопотамской компании, но за какой именно подвиг, до сих пор выяснить не удалось. Исходя из данных справочника British Gallantry Awards (1981) предполагается, что на июнь 1917 он был единственным офицером Русской армии, имевшим подобную награду.

В Добровольческой армии в звании полковника командовал 3-м Осетинским полком.

Погиб в бою под Киевом 7 сентября 1919 года. Обстоятельства смерти не вполне ясны. П. Н. Стрелянов приводит отрывок из воспоминаний Р. Г. Бинтимирова, написанных для сборника «Гражданская война в Северной Осетии. По воспоминаниям участников» (Орджоникидзе, 1965), но не вошедших в книгу и хранящихся в СОИГСИ:

Перед полком начал отступать пехотный полк, и осетин бросили в конную атаку. В атаке погибли 21 человек (2 рядовых и 19 офицеров), ранено 15 офицеров и 1 рядовой. Несколько дней не было известно, убит Гуцунаев или попал в плен, так как полк отступил. Только на четвертый день его труп нашли на картофельном поле на окраине села. Убит он был в спину между лопатками. Адъютант полка ротмистр Туккаев, увидев это, начал кричать, что его убили свои, как и ранее подпоручика Дзампаева, но кто убил, определить было трудно, так как в атаке было 400 человек.

— Стрелянов (Калабухов) П. Н. Казаки в Персии. 1909—1918 гг., с. 193

Интересный факт

В 2009 году в национальном музее Северной Осетии открылась выставка «Летопись воинской славы. Историческое оружие XVIII—XX вв.», на которой были представлены уникальные предметы старины.

Одним из самых уникальных экспонатов выставки стало свидетельство и орден британского короля Георга V «За выдающиеся заслуги», которым в 1916 году был награждён ротмистр 16-го драгунского полка осетин Казбулат Гуцунаев. Реликвию национальному музею подарил коллекционер из Воронежа Роман Сливин.

Литература

• Стрелянов (Калабухов) П. Н. Казаки в Персии. 1909—1918 гг.. — М.: Центрполиграф, 2007. — ISBN 978-5-9524-3057-0.

Ссылки

• [www.belrussia.ru/page-id-3973.html Гуцунаев Казбулат Шамильевич]
• [www.yuga.ru/news/174906/ Во Владикавказе открылась выставка уникального оружия]

Отрывок, характеризующий Гуцунаев, Казбулат Шамильевич

Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.