Гу Цзеган
Гу Цзеган | |
Место рождения: | |
---|---|
Гражданство: | |
Род деятельности: |
китайский историк |
Гу Цзега́н (кит. трад. 顧頡剛, упр. 顾颉刚, пиньинь: Gù Jiégāng; 8 мая 1893 — 25 декабря 1980) — китайский историк и этнограф, автор теории о сложносоставности ханьского этноса, титульная фигура в движении, выступавшем за критику безраздельного доверия классической историографии (игу 疑古, см. en:Doubting Antiquity School).
Родился в Сучжоу в 1893 году, за год до начала разгромной для Китая первой японо-китайской войны. В результате поражения Китая в стране начались различные волнения. Так Гу оказался в революционной группе и принимал участие в Синьхайской революции. Однако, по его собственному мнению, достаточно скоро понял, что «у него нет чувства сопричастности к политике, а также он не может сыграть роль вождя и поднять массы народа».
В 1920 году окончил философский факультет Пекинского университета, был учеником Ху Ши. Увлекался историей, философией. Как историк, использовал научные подходы для воздействия на идеологические и политические споры в китайском обществе[1].
После 1949 года выступал как крупный научный авторитет.
Некоторое время состоял в дружбе с Лу Синем.
Историография
Для многих исследователей Гу Цзеган так и остался загадкой — его работы характеризуются использованием нетрадиционных подходов, вместе с тем он продолжает обращаться к национальной гордости китайцев. При определенном обращении к китайской культуре Гу говорил о том, что китайская идентичность будет «сопротивляться модернизации».
Напишите отзыв о статье "Гу Цзеган"
Примечания
- ↑ Hon, Tze-Ki (1996). «Ethnic and Cultural Pluralism: Gu Jiegang's Vision of a New China in His Studies of Ancient History». Modern China 22 (3): 315–339. DOI:10.1177/009770049602200303. ISSN [worldcat.org/issn/0097-7004 0097-7004].
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Гу Цзеган
«Едва ли выйдет другой такой случай, как нынче, напасть на транспорт. Одному нападать слишком рискованно, а отложить до другого дня – из под носа захватит добычу кто нибудь из больших партизанов», – думал Денисов, беспрестанно взглядывая вперед, думая увидать ожидаемого посланного от Долохова.Выехав на просеку, по которой видно было далеко направо, Денисов остановился.
– Едет кто то, – сказал он.
Эсаул посмотрел по направлению, указываемому Денисовым.
– Едут двое – офицер и казак. Только не предположительно, чтобы был сам подполковник, – сказал эсаул, любивший употреблять неизвестные казакам слова.
Ехавшие, спустившись под гору, скрылись из вида и через несколько минут опять показались. Впереди усталым галопом, погоняя нагайкой, ехал офицер – растрепанный, насквозь промокший и с взбившимися выше колен панталонами. За ним, стоя на стременах, рысил казак. Офицер этот, очень молоденький мальчик, с широким румяным лицом и быстрыми, веселыми глазами, подскакал к Денисову и подал ему промокший конверт.
– От генерала, – сказал офицер, – извините, что не совсем сухо…
Денисов, нахмурившись, взял конверт и стал распечатывать.
– Вот говорили всё, что опасно, опасно, – сказал офицер, обращаясь к эсаулу, в то время как Денисов читал поданный ему конверт. – Впрочем, мы с Комаровым, – он указал на казака, – приготовились. У нас по два писто… А это что ж? – спросил он, увидав французского барабанщика, – пленный? Вы уже в сраженье были? Можно с ним поговорить?
– Ростов! Петя! – крикнул в это время Денисов, пробежав поданный ему конверт. – Да как же ты не сказал, кто ты? – И Денисов с улыбкой, обернувшись, протянул руку офицеру.
Офицер этот был Петя Ростов.
Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, как следует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держать себя с Денисовым. Но как только Денисов улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял, покраснел от радости и, забыв приготовленную официальность, начал рассказывать о том, как он проехал мимо французов, и как он рад, что ему дано такое поручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой, и что там отличился один гусар.