Салахов, Гылман Баламамед оглы
Гылман Салахов азерб. Qılman Salahov | ||
Основная информация | ||
---|---|---|
Имя при рождении |
Гылман Баламамед оглы Салахов | |
Дата рождения | ||
Дата смерти | ||
Страна | ||
Профессии | ||
Жанры | ||
Награды |
|
Гылман Баламамед оглы Салахов (азерб. Qılman Balaməmməd oğlu Salahov) — азербайджанский советский кеманчист и дирижёр, автор ряда песен и танцев. Заслуженный деятель искусств Азербайджана (1940).
Жизнь и творчество
Родился Гылман Салахов в 1906 году. С 1922 по 1926 год учился в Азербайджанской государственной тюркской музыкальной школе, а затем в музыкальном техникуме по классу кеманчи[1]. В 1939 году, становится лауреатом I Всесоюзного конкурса исполнителей на народных инструментах в Москве, одним из организаторов которого был композитор Узеир Гаджибеков. С 1931 года по приглашению Гаджибекова работал в оркестре народных инструментов. С 1938 по 1964 год Салахов был художественным руководителем ансамбля песни и танца Азербайджанской государственной филармонии. Салахов написал ряд песен и танцев для ансамбля, среди которых можно назвать танцы «Нелбеки» и «Наз элямя»[2].
Награды и звания
- орден «Знак Почёта» (09.06.1959)
- Заслуженный деятель искусств Азербайджанской ССР (1940)[1]
Напишите отзыв о статье "Салахов, Гылман Баламамед оглы"
Примечания
Отрывок, характеризующий Салахов, Гылман Баламамед оглы
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.