Гьерра, Альфредо

Альфредо Гьерра
Общая информация
Полное имя	Альфредо Хуан Гьерра
Родился	31 августа 1891(1891-08-31) Монтевидео, Уругвай
Умер	16 ноября 1973(1973-11-16) (82 года) Монтевидео, Уругвай
Гражданство	Уругвай
Позиция	полузащитник
Карьера
Клубная карьера*
~1911~1912	Насьональ
1913~1918	Дефенсор
~1918~1927	Универсаль
Национальная сборная**
1923—1926	Уругвай	14 (0)
Международные медали
Олимпийские игры
Золото	Париж 1924	футбол
Чемпионаты Южной Америки
Золото	Монтевидео 1923
Золото	Монтевидео 1924
Золото	Сантьяго 1926
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Альфре́до Гье́рра (исп. Alfredo Juan Ghierra; 31 августа 1891, Монтевидео — 16 ноября 1973, там же) — уругвайский футболист, полузащитник, Олимпийский чемпион 1924 года, трёхкратный чемпион Южной Америки.

Биография

Альфредо Гьерра родился 31 августа 1891 года в Монтевидео. За время своей карьеры футболиста выступал за «Дефенсор» (ныне — «Дефенсор Спортинг») и «Насьональ», но лучшие годы футболист провёл выступая за «Универсаль». Именно в тот период Альфредо вызывался в национальную сборную, в которой дебютировал 4 ноября 1923 в первой игре для уругвайцев в рамках чемпионата Южной Америки против сборной Парагвая (победа 2:0).

За три года в составе «Селесте» Гьерра выиграл три чемпионата Южной Америки и Олимпийские игры в Париже в 1924 году. Гьерра был участником финального матча Олимпиады, в котором Уругвай разгромил сборную Швейцарии со счётом 3:0. Последний матч за сборную Уругвая Альфредо провёл 28 октября 1926 года в предпоследнем матче чемпионата Южной Америки против сборной Боливии, который уругвайцы выиграли со счётом 6:0.

В 1912 году Альфредо Гьерра был в числе основателей клуба «Дефенсор», который с 1913 года стал пробиваться всё выше по лигам Уругвая. Однако в 1918 году команда решила выйти из числа членов Ассоциации футбола Уругвая, и Гьерра был вынужден покинуть команду.

У Альфредо, также как у его брата Адольфо и двоих других игроков «Дефенсора» тех лет, был особый физический дефект правого глаза, из-за чего команда получила прозвище «Одноглазые» (Los Tuertos). В настоящий момент это одно из главных прозвищ «Дефенсор Спортинга», наряду с «фиолетовыми».

В 1973 году, во время просмотра игры родного «Дефенсора», Альфредо Гьерра получил инфаркта и месяц спустя, 16 ноября, умер в больнице в возрасте 82 лет. В его честь названа одна из главных трибун домашней арены «Дефенсора» Луис Франсини.

Титулы и достижения

• Олимпийский чемпион (1): 1924
• Чемпион Южной Америки (3): 1923, 1924, 1926

Ссылки

• [fifa.com/worldfootball/statisticsandrecords/players/player=292827 Статистика на сайте FIFA] (англ.)
• [www.correo.com.uy/index.asp?codpag=detProd&smen=filatelia&idp=251&s=1 Биография на сайте Национальной почтовой администрации Уругвая]  (исп.)
• [zonavioleta.blogspot.com/2007/11/selecciones-ideales.html Краткая биография в разделе об идолах на сайте болельщиков «Дефенсор Спортинга»]

Отрывок, характеризующий Гьерра, Альфредо

Среди тех ничтожно мелких, искусственных интересов, которые связывали это общество, попало простое чувство стремления красивых и здоровых молодых мужчины и женщины друг к другу. И это человеческое чувство подавило всё и парило над всем их искусственным лепетом. Шутки были невеселы, новости неинтересны, оживление – очевидно поддельно. Не только они, но лакеи, служившие за столом, казалось, чувствовали то же и забывали порядки службы, заглядываясь на красавицу Элен с ее сияющим лицом и на красное, толстое, счастливое и беспокойное лицо Пьера. Казалось, и огни свечей сосредоточены были только на этих двух счастливых лицах.
Пьер чувствовал, что он был центром всего, и это положение и радовало и стесняло его. Он находился в состоянии человека, углубленного в какое нибудь занятие. Он ничего ясно не видел, не понимал и не слыхал. Только изредка, неожиданно, мелькали в его душе отрывочные мысли и впечатления из действительности.
«Так уж всё кончено! – думал он. – И как это всё сделалось? Так быстро! Теперь я знаю, что не для нее одной, не для себя одного, но и для всех это должно неизбежно свершиться. Они все так ждут этого , так уверены, что это будет, что я не могу, не могу обмануть их. Но как это будет? Не знаю; а будет, непременно будет!» думал Пьер, взглядывая на эти плечи, блестевшие подле самых глаз его.
То вдруг ему становилось стыдно чего то. Ему неловко было, что он один занимает внимание всех, что он счастливец в глазах других, что он с своим некрасивым лицом какой то Парис, обладающий Еленой. «Но, верно, это всегда так бывает и так надо, – утешал он себя. – И, впрочем, что же я сделал для этого? Когда это началось? Из Москвы я поехал вместе с князем Васильем. Тут еще ничего не было. Потом, отчего же мне было у него не остановиться? Потом я играл с ней в карты и поднял ее ридикюль, ездил с ней кататься. Когда же это началось, когда это всё сделалось? И вот он сидит подле нее женихом; слышит, видит, чувствует ее близость, ее дыхание, ее движения, ее красоту. То вдруг ему кажется, что это не она, а он сам так необыкновенно красив, что оттого то и смотрят так на него, и он, счастливый общим удивлением, выпрямляет грудь, поднимает голову и радуется своему счастью. Вдруг какой то голос, чей то знакомый голос, слышится и говорит ему что то другой раз. Но Пьер так занят, что не понимает того, что говорят ему. – Я спрашиваю у тебя, когда ты получил письмо от Болконского, – повторяет третий раз князь Василий. – Как ты рассеян, мой милый.
Князь Василий улыбается, и Пьер видит, что все, все улыбаются на него и на Элен. «Ну, что ж, коли вы все знаете», говорил сам себе Пьер. «Ну, что ж? это правда», и он сам улыбался своей кроткой, детской улыбкой, и Элен улыбается.
– Когда же ты получил? Из Ольмюца? – повторяет князь Василий, которому будто нужно это знать для решения спора.
«И можно ли говорить и думать о таких пустяках?» думает Пьер.
– Да, из Ольмюца, – отвечает он со вздохом.
От ужина Пьер повел свою даму за другими в гостиную. Гости стали разъезжаться и некоторые уезжали, не простившись с Элен. Как будто не желая отрывать ее от ее серьезного занятия, некоторые подходили на минуту и скорее отходили, запрещая ей провожать себя. Дипломат грустно молчал, выходя из гостиной. Ему представлялась вся тщета его дипломатической карьеры в сравнении с счастьем Пьера. Старый генерал сердито проворчал на свою жену, когда она спросила его о состоянии его ноги. «Эка, старая дура, – подумал он. – Вот Елена Васильевна так та и в 50 лет красавица будет».
– Кажется, что я могу вас поздравить, – прошептала Анна Павловна княгине и крепко поцеловала ее. – Ежели бы не мигрень, я бы осталась.
Княгиня ничего не отвечала; ее мучила зависть к счастью своей дочери.
Пьер во время проводов гостей долго оставался один с Элен в маленькой гостиной, где они сели. Он часто и прежде, в последние полтора месяца, оставался один с Элен, но никогда не говорил ей о любви. Теперь он чувствовал, что это было необходимо, но он никак не мог решиться на этот последний шаг. Ему было стыдно; ему казалось, что тут, подле Элен, он занимает чье то чужое место. Не для тебя это счастье, – говорил ему какой то внутренний голос. – Это счастье для тех, у кого нет того, что есть у тебя. Но надо было сказать что нибудь, и он заговорил. Он спросил у нее, довольна ли она нынешним вечером? Она, как и всегда, с простотой своей отвечала, что нынешние именины были для нее одними из самых приятных.