Гьянгдзе

Посёлок Гьянгдзе Страна КитайКитай Автономный район Тибетский автономный районТибетский автономный район Координаты 28°53′45″ с. ш. 89°37′33″ в. д.28.89583° с. ш. 89.62583° в. д. / 28.89583; 89.62583    Население 6000 человек Часовой пояс UTC+8 Телефонный код +86 992 Почтовый индекс 857400 Показать/скрыть карты

Гьянгдзе, Гьянцзе, Джангдзе (тиб. རྒྱལ་རྩེ་, Вайли: rgyal rtse, кит. упр. 江孜镇, пиньинь: Jīangzǐ zhèn) — посёлок на юге Тибетского автономного района КНР, третий по величине населённый пункт автономного района после Лхасы и Шигадзе, население около 6 тыс. чел. на 2002 год. В посёлке размещается правление уезда Гьянгдзе округа Шигадзе.

География

Посёлок расположен на высоте 3977 м на «Дороге дружбы» между городами Катманду (Непал) и Лхаса, в 90 км от Шигадзе. Обладает современной инфраструктурой и соединён с Лхасой и Шигадзе хорошими дорогами.

Достопримечательности

Посёлок знаменит своей ступой Кумбум, которая находится в монастыре Пелкор Чёде. Ступа воздвигнута в 1440 году. 108 залов с алтарями на четырёх этажах ступы украшены 10 000 настенными изображениями.

Над городом возвышается внушительная крепость (дзонг). В 1904 году, во время интервенции английского отряда Ф. Янгхазбенда в Тибет, дзонг был осаждён, и затем взят после артиллерийского обстрела. Позже был отремонтирован. Разрушен в ходе «культурной революции» в КНР. Заново отстроен на частные пожертвования после смерти Мао Цзэдуна.

Отрывок, характеризующий Гьянгдзе

– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.