Гюльджемаль Кадын-эфенди
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
– Напротив, но важность какая то. Княгиня! – сказал он ей шопотом.
– Да, да, да, – радостно говорила Наташа.
Наташа рассказала ему свой роман с князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее письмо.
– Что ж ты рад? – спрашивала Наташа. – Я так теперь спокойна, счастлива.
– Очень рад, – отвечал Николай. – Он отличный человек. Что ж ты очень влюблена?
– Как тебе сказать, – отвечала Наташа, – я была влюблена в Бориса, в учителя, в Денисова, но это совсем не то. Мне покойно, твердо. Я знаю, что лучше его не бывает людей, и мне так спокойно, хорошо теперь. Совсем не так, как прежде…
Николай выразил Наташе свое неудовольствие о том, что свадьба была отложена на год; но Наташа с ожесточением напустилась на брата, доказывая ему, что это не могло быть иначе, что дурно бы было вступить в семью против воли отца, что она сама этого хотела.
– Ты совсем, совсем не понимаешь, – говорила она. Николай замолчал и согласился с нею.
Брат часто удивлялся глядя на нее. Совсем не было похоже, чтобы она была влюбленная невеста в разлуке с своим женихом. Она была ровна, спокойна, весела совершенно по прежнему. Николая это удивляло и даже заставляло недоверчиво смотреть на сватовство Болконского. Он не верил в то, что ее судьба уже решена, тем более, что он не видал с нею князя Андрея. Ему всё казалось, что что нибудь не то, в этом предполагаемом браке.
«Зачем отсрочка? Зачем не обручились?» думал он. Разговорившись раз с матерью о сестре, он, к удивлению своему и отчасти к удовольствию, нашел, что мать точно так же в глубине души иногда недоверчиво смотрела на этот брак.
– Вот пишет, – говорила она, показывая сыну письмо князя Андрея с тем затаенным чувством недоброжелательства, которое всегда есть у матери против будущего супружеского счастия дочери, – пишет, что не приедет раньше декабря. Какое же это дело может задержать его? Верно болезнь! Здоровье слабое очень. Ты не говори Наташе. Ты не смотри, что она весела: это уж последнее девичье время доживает, а я знаю, что с ней делается всякий раз, как письма его получаем. А впрочем Бог даст, всё и хорошо будет, – заключала она всякий раз: – он отличный человек.
Первое время своего приезда Николай был серьезен и даже скучен. Его мучила предстоящая необходимость вмешаться в эти глупые дела хозяйства, для которых мать вызвала его. Чтобы скорее свалить с плеч эту обузу, на третий день своего приезда он сердито, не отвечая на вопрос, куда он идет, пошел с нахмуренными бровями во флигель к Митеньке и потребовал у него счеты всего. Что такое были эти счеты всего, Николай знал еще менее, чем пришедший в страх и недоумение Митенька. Разговор и учет Митеньки продолжался недолго. Староста, выборный и земский, дожидавшиеся в передней флигеля, со страхом и удовольствием слышали сначала, как загудел и затрещал как будто всё возвышавшийся голос молодого графа, слышали ругательные и страшные слова, сыпавшиеся одно за другим.
(перенаправлено с «Гюльджемаль Кадын Эфенди»)
| Гюльджемаль Кадын Эфенди | |
| осман. گلجمال سلطان | |
| Имя при рождении: |
Хатидже[1] |
|---|---|
| Дата рождения: |
ок. 1826 |
| Место рождения: | |
| Подданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Супруг: | |
| Дети: |
Сын: Мехмед V, |
Гюльджемаль Кадын Эфенди (тур. Gülcemal Kadın Efendi, осман. گلجمال سلطان) (ок. 1826 — 16 ноября 1851[2]) — четвёртая[3][4] жена османского султана Абдул-Меджида, мать османского султана Мехмеда V.
Содержание
Биография
Родилась около 1826 года. Гюльджемаль была боснийского[5][6] происхождения, настоящее имя София или Хатидже. Родила султану 1 сына (Мехмед V (2 ноября 1844 — 4 июля 1918)) и 4 дочерей (Фатьма Султан (1 ноября 1840 — 29 августа 1884), Хатидже Султан (7 февраля 1842 — 1842), Рефия Султан (7 февраля 1842 — 4 января 1880), Рукийе Султан (1850 — ?))[7]. Двое из её дочерей умерли в раннем детстве, остальных детей после смерти Гюльджемаль воспитывала Серветсеза Кадын Эфенди.
Скончалась от туберкулёза и похоронена в тюрбе Хаватин (тур. Havatin) в Новой мечети в Стамбуле[8].
Напишите отзыв о статье "Гюльджемаль Кадын-эфенди"
Примечания
- ↑ John Freely. [books.google.com.pk/books?id=4ddqaCdZdZ0C Inside the Seraglio: private lives of the sultans in Istanbul]. — Penguin, 2001.
- ↑ [web.archive.org/web/20060502150908/www.4dw.net/royalark/Turkey/turkey13.htm Turkey: The Imperial House of Osman]. web.archive.org.
- ↑ [www.enfal.de/otarih44.htm Consorts Of Ottoman Sultans (in Turkish)]. Ottoman Web Page.
- ↑ Anthony Dolphin Alerson. [books.google.com/books?u75BAAAAYAAJ The Structure of the Ottoman Dynasty]. — Clarendon Press, 1956.
- ↑ Harun Açba. [books.google.com/books?gA0nNAAACAAJ Kadın efendiler: 1839-1924]. — Profil, 2007. — ISBN 978-9-759-96109-1.
- ↑ [books.google.com/books?qGAtAQAAIAAJ Bir Çerkes prensesinin harem hatıraları]. — L & M, 2004. — ISBN 978-9-756-49131-7.
- ↑ [freepages.genealogy.rootsweb.com/~royalty/turkey/persons.html Genealogy of the Ottoman Royal Family].
- ↑ Caroline Finkel. Osman's Dream: The Story of the Ottoman Empire, 1300-1923. — Basic Books, 2005. — 660 p. — ISBN 0465023967, 9780465023967.
Ссылки
- [www.kultur.gov.tr/EN/BelgeGoster.aspx?17A16AE30572D313A79D6F5E6C1B43FF181C1E909B6AD5ED Sultan V. Mehmed Reşad Han]. Ministry of Culture and Tourism (Turkey). Проверено 6 февраля 2009. [www.webcitation.org/6GzYMpQ5e Архивировано из первоисточника 30 мая 2013].
См. также
Список матерей султанов Османской империи
Отрывок, характеризующий Гюльджемаль Кадын-эфенди
– Что ж, подурнела?– Напротив, но важность какая то. Княгиня! – сказал он ей шопотом.
– Да, да, да, – радостно говорила Наташа.
Наташа рассказала ему свой роман с князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее письмо.
– Что ж ты рад? – спрашивала Наташа. – Я так теперь спокойна, счастлива.
– Очень рад, – отвечал Николай. – Он отличный человек. Что ж ты очень влюблена?
– Как тебе сказать, – отвечала Наташа, – я была влюблена в Бориса, в учителя, в Денисова, но это совсем не то. Мне покойно, твердо. Я знаю, что лучше его не бывает людей, и мне так спокойно, хорошо теперь. Совсем не так, как прежде…
Николай выразил Наташе свое неудовольствие о том, что свадьба была отложена на год; но Наташа с ожесточением напустилась на брата, доказывая ему, что это не могло быть иначе, что дурно бы было вступить в семью против воли отца, что она сама этого хотела.
– Ты совсем, совсем не понимаешь, – говорила она. Николай замолчал и согласился с нею.
Брат часто удивлялся глядя на нее. Совсем не было похоже, чтобы она была влюбленная невеста в разлуке с своим женихом. Она была ровна, спокойна, весела совершенно по прежнему. Николая это удивляло и даже заставляло недоверчиво смотреть на сватовство Болконского. Он не верил в то, что ее судьба уже решена, тем более, что он не видал с нею князя Андрея. Ему всё казалось, что что нибудь не то, в этом предполагаемом браке.
«Зачем отсрочка? Зачем не обручились?» думал он. Разговорившись раз с матерью о сестре, он, к удивлению своему и отчасти к удовольствию, нашел, что мать точно так же в глубине души иногда недоверчиво смотрела на этот брак.
– Вот пишет, – говорила она, показывая сыну письмо князя Андрея с тем затаенным чувством недоброжелательства, которое всегда есть у матери против будущего супружеского счастия дочери, – пишет, что не приедет раньше декабря. Какое же это дело может задержать его? Верно болезнь! Здоровье слабое очень. Ты не говори Наташе. Ты не смотри, что она весела: это уж последнее девичье время доживает, а я знаю, что с ней делается всякий раз, как письма его получаем. А впрочем Бог даст, всё и хорошо будет, – заключала она всякий раз: – он отличный человек.
Первое время своего приезда Николай был серьезен и даже скучен. Его мучила предстоящая необходимость вмешаться в эти глупые дела хозяйства, для которых мать вызвала его. Чтобы скорее свалить с плеч эту обузу, на третий день своего приезда он сердито, не отвечая на вопрос, куда он идет, пошел с нахмуренными бровями во флигель к Митеньке и потребовал у него счеты всего. Что такое были эти счеты всего, Николай знал еще менее, чем пришедший в страх и недоумение Митенька. Разговор и учет Митеньки продолжался недолго. Староста, выборный и земский, дожидавшиеся в передней флигеля, со страхом и удовольствием слышали сначала, как загудел и затрещал как будто всё возвышавшийся голос молодого графа, слышали ругательные и страшные слова, сыпавшиеся одно за другим.
