Гянджинский договор

Гянджинский договор — договор между Российской империей и Персией, заключён при Гяндже 21 марта 1735 года в результате переговоров между российским князем С. Д. Голицыным и персидским временным правителем Надир Кули-ханом.

Договор был заключён во время войны между Персией и Турцией и накануне Русско-турецкой войны 1735—1739 годов. В соответствии с его условиями Россия обязывалась вернуть Персии Баку и Дербент с прилежащими землями в обмен на обязательство Персии не передавать их под власть других держав и продолжать войну с Турцией, пока не будут отвоёваны все захваченные ею территории.

Россия и Персия обязывались не заключать сепаратный мир с Турцией и, как указывалось в тексте договора, «за такое многое одолжение и дружбу, что учинено от стороны Российской империи, Иранское государство обещается вечно с Российскою империей пребыть в соседней дружбе, и крепко содержать российских приятелей за приятелей, а неприятелей российских за неприятелей иметь; и кто против сих двух высоких дворов войну начнет, то оба высокие двора против того неприятеля войну начать и во всех случаях друг другу помогать должны».

Кроме того, Персия подтверждала Рештский договор от 21 января 1732 года относительно «доброуставленной торговли». Указывалось также, что впредь российскому купечеству «позволено во всех гаванях, пристанях, местах и берегах приставать и товары свои, где похотят, выгружать, складывать и паки отвозить в другие места, и самим торговать без всякого принуждения, и ни от кого никакое озлобление да не учинится».

Условия Гянджинского трактата были нарушены Надир Кули-ханом, который в конце 1735 года начал сепаратные переговоры с Турцией и заключил с ней мир в 1736 году.

Отрывок, характеризующий Гянджинский договор

С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.


Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.