Гейазан (крепость)
| Крепость | |
Гейазан/Гавазан
| |
| Страна | Азербайджан |
| Село | Аббасбейли |
| Первое упоминание | 1060-е |
| Состояние | полуразрушенное |
Гейазан[1][2][3][4] (азерб. Göyəzən, Geyazan); (тж. Гаварзин, Гевразин, Кавазин, Козин) или Гавазан[5][6][7][8] (арм. Գավազան) — средневековая крепость на склонах горы Гейазан в 15 км к западу от города Казах (современный Азербайджан) и в 1 км к северо-западу от села Аббасбейли, в 1,5 км от реки Воскепар[9]. До нашего времени сохранились остатки крепостных стен и небольшого поселения внутри крепости.
История
Первое упоминание крепости в письменных источниках относится к 1060-м годам, когда грузинский царь Баграт IV (1027—1072) напал на Тбилиси, который в то время находился во владении гянджинского эмира Патлуна. Последний был разгромлен войсками Иванэ Орбеляна, захвачен в плен и отпущен только после того, как вернул грузинскому царю «…Тпхис, Гаг и Ковзин…»[7].
В 1123 году грузинский царь Давид Строитель (1073—1125) отвоевал Гавазан и другие крепости региона у сельджуков[8].
А по осени перешел в Гегути, поохотился, упокоился, управил тамошнее все. И в марте перешел в Картли и взял город Дманиси. А в апреле напали на Шабурана, дербент-ца, и побили курдов, лезгин и половцев дербентца и забрали ширванские крепости Гасаны и Хозаонд и прилегающие их страны. И вмиг востек, как орел, и в мае забрал крепости армянские: Гагы, Теронакал, Кавазины, Норбед, Манасгомы и Талинджакар.— Жития царя царей Давида.[10]
В XIII веке Гавазан упоминается в письменных источниках, касающихся нашествия в Армению[11] татаро-монголов во главе с полководцем Молар Нуини[12].
Следующее упоминание принадлежит некоему Колофосу и относится к 1436 году, когда в крепости нашли убежище христиане, бежавшие от набегов татаро-монголов:
Когда мы дошли до Агстева, монгольские всадники Джагата напали на нас и ограбили до последнего клочка одежды, лишив нас даже наших ботинок в этот суровый холод. Потом мы попали в крепость Гавазан, где нам дали немного одежды, чтобы скрыть наши голые тела[13].
Оригинальный текст (арм.)Եկաք մինչև Աղեստև, հանդիպեցաւ Ջաղաթին իլղարն՝ բազում հեծեալ. և թալանեցին զմեզ ու զամէն քրիստովնեայքն, և մերկեցուցին, որ քան զոտից ամանն այլ իրք չթողին, այլ ձմերան աւուրք և ցուրտ: Այլ եկաք ի Գավազանին բերթն, քրիստովնեայքն ի վերա եկին և ծածկեցին զմեր մերկութիւնն
Архитектура
Первое краткое описание Гавазана было сделано в первой половине XIX века С. Джалалянцем:
Описание крепости 1895 года:
Напишите отзыв о статье "Гейазан (крепость)"
Примечания
- ↑ [iz.kaspiy.az/articles.php?item_id=20090310112522840&sec_id=22 Гейазан — стремящийся в небо]
- ↑ [www.mct.gov.az/?/en/abide/view/5532/ Ministry of Culture and Tourism. Goyazan fortress]
- ↑ [www.tourism.az/?menu=9&submenu=93&lang=eng GAZAKH]
- ↑ [qazax.biz/?p=1 GAZAKH DISTRICT]
- ↑ Барсегян Л., Хачатрян Ж., О средневековых крепостях Армении, «Справочник Академии Наук Армении», 1962, N 7, էջ 74-76: Также о церкви см. в Х. Микаэл В. Ованнисян, Крепости Армении, Венеция, 1970, стр 493—494
- ↑ Джалалянц С. Архитектура Великой Армении, часть 1, Тифлис, 1842, стр. 156
- ↑ 1 2 «Краткая грузинская история Джаваншира (Համառօտ պատմութիւն Վրաց ընծայեալ Ջուանշէրի պատմչի)» Венеция, 1884, стр 114
- ↑ 1 2 Меликсет-Бек Л., Грузинские источники об армянах и Армении, Ереван, часть 1, 1934, стр. 218
- ↑ Карапетян С., Арцах, Ереван, 2004, стр. 436
- ↑ [www.vostlit.info/Texts/Heilige/Georgien/XII/David/frametext1.htm Жития царя царей Давида]. — Символ, 1998. — № 40.
- ↑ [igh.academia.edu/DimitriKorobeinikov Dimitri Korobeinikov]. Byzantium and the Turks in the Thirteenth Century. — Oxford University Press, 2014. — С. 174.
The Mongol acquisitions in Adharbayjan and northern Iran gave them an excellent opportunity to start their victorious campaign in Armenia. They took Tawush in Little Siwnik', as well as the other fortresses of Gardman, Katsaret, Nor Berd, Terunakan, Ergevank'/Erk'ewank', K'avazin, Gag, and Matsnaberd of the principality of Vahram Gageli-Mkhargrdzeli of Gag, in 1233.
- ↑ История Вардана вардапета (Հաւաքումն պատմութեան Վարդանայ վարդապետի), Венеция, 1862, стр 145
- ↑ «Армянские рукописи XV века» часть А, составители: Акобян В., Ованисян А. Ереван, 1974, стр 461
- ↑ [www.armenianarchitecture.am/v2/search_result.php# Research on Armenian Architecture]
- ↑ Джалалянц С. Архитектура Великой Армении, часть 1. Тифлис, 1842, стр. 156
- ↑ Бархутарянц М., Арцах. Баку, 1895, стр 395
Отрывок, характеризующий Гейазан (крепость)
Он, пыхтя и что то бормоча про себя, вошел на лестницу. Кучер его уже не спрашивал, дожидаться ли. Он знал, что когда граф у Ростовых, то до двенадцатого часу. Лакеи Ростовых радостно бросились снимать с него плащ и принимать палку и шляпу. Пьер, по привычке клубной, и палку и шляпу оставлял в передней.Первое лицо, которое он увидал у Ростовых, была Наташа. Еще прежде, чем он увидал ее, он, снимая плащ в передней, услыхал ее. Она пела солфеджи в зале. Он внал, что она не пела со времени своей болезни, и потому звук ее голоса удивил и обрадовал его. Он тихо отворил дверь и увидал Наташу в ее лиловом платье, в котором она была у обедни, прохаживающуюся по комнате и поющую. Она шла задом к нему, когда он отворил дверь, но когда она круто повернулась и увидала его толстое, удивленное лицо, она покраснела и быстро подошла к нему.
– Я хочу попробовать опять петь, – сказала она. – Все таки это занятие, – прибавила она, как будто извиняясь.
– И прекрасно.
– Как я рада, что вы приехали! Я нынче так счастлива! – сказала она с тем прежним оживлением, которого уже давно не видел в ней Пьер. – Вы знаете, Nicolas получил Георгиевский крест. Я так горда за него.
– Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, – прибавил он и хотел пройти в гостиную.
Наташа остановила его.
– Граф, что это, дурно, что я пою? – сказала она, покраснев, но, не спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.
– Нет… Отчего же? Напротив… Но отчего вы меня спрашиваете?
– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.
– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.
В это же время из гостиной выбежал Петя.
Петя был теперь красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми, красными губами, похожий на Наташу. Он готовился в университет, но в последнее время, с товарищем своим Оболенским, тайно решил, что пойдет в гусары.
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.
Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
