Гёллерих, Август

Август Гёллерих

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Август Гёллерих (нем. August Göllerich; 2 июля 1859, Линц — 16 марта 1923, Линц) — австрийский музыкальный педагог, музыковед, дирижёр и пианист. Муж пианистки Гизелы Гёллерих.

Вырос в Линце и Вельсе, занимался музыкой у заметного местного педагога Августа Вика. Затем изучал математику в Вене, поскольку отец Гёллериха, крупный муниципальный чиновник, возражал против музыкальной карьеры сына. Позднее, однако, заступничество Антона Брукнера, близко знакомого с Гёллерихом-старшим, смягчило позицию отца, а после смерти отца в 1883 году Гёллерих полностью посвятил себя музыке. Некоторое время он исполнял обязанности секретаря при Брукнере, а затем и при Ференце Листе, одновременно беря у них уроки. С 1886 г. работал в Вене как музыкальный критик, в конце десятилетия гастролировал в России как пианист. В 1890—1896 гг. занимал должность директора в музыкальной школе в Нюрнберге, основанной Линой Раман и Идой Фолькман, а в 1896 году возглавил музыкальную школу Линцского музыкального общества и руководил ею до конца жизни, много сделав для развития музыкальной жизни в городе. Выступал также как хоровой дирижёр. Опубликовал очерк творчества Августа Райссмана (1887), две книги о Листе, книгу о Бетховене.

Важнейшим трудом Гёллериха стала биография его наставника Брукнера. На протяжении многих лет он проводил сравнительный анализ рукописей Брукнера, вёл активную переписку с другими его учениками и в 1922 году выпустил первый том своего труда. По материалам Гёллериха книга была завершена Максом Ауэром и полностью опубликована к 1936 году (нем. Anton Bruckner: ein Lebens- u. Schaffensbild), получив высокую оценку специалистов (в частности, И. И. Соллертинского).

Именем Гёллериха в 1929 году названа улица (нем. Göllerichstraße) в Линце.

Литература

• [www.biographien.ac.at/oebl_2/16.pdf Göllerich August] // Österreichisches Biographisches Lexikon 1815–1950 (ÖBL). — Wien: Verlag der Österreichischen Akademie der Wissenschaften, 1959. — Band 2, S. 16.

Отрывок, характеризующий Гёллерих, Август

– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.