Хёрбигер, Ганс

Ганс Хёрбигер
Hanns Hörbiger
Место рождения:	Вена, Австрийская империя
Место смерти:	Вена, Австрия
Страна:	Австро-Венгрия Австрия
Научная сфера:	машиностроение

Ганс Хёрбигер (нем. Hans Hörbiger; 29 ноября 1860 — 11 октября 1931) — немецкий инженер, уроженец Австрии, автор псевдонаучной космологической доктрины вечного льда, впервые изложенной в его книге «Учение о мировом льде» (Welteislehre, 1913).

Биография

Юность провёл на родине матери в Каринтии. Посещал машиностроительную школу при Технологическом музее в Вене. После службы в армии работал чертёжником на заводе точного клапанного распределения, подрабатывал игрой на цитре. Затем работал на различных предприятиях инженером. С 1896 г. владел собственным предприятием «Hörbiger-Ventil». В 1900 г. открыл в Будапеште конструкторское бюро.

После развала Австро-Венгрии и начавшейся инфляции потерял своё состояние. В конце жизни основал фирму Hoerbiger & Co, существующую до сих пор.

Первым создал клапан с металлической рабочей пластиной (до этого использовалась кожа) благодаря чему многократно ускорился рабочий процесс.

Сыновья Гёрбигера, Пауль и Аттила, стали артистами, после аншлюса 1938 г. сотрудничали с нацистами, однако Пауль помогал скрываться своим еврейским коллегам, за что в 1945 г. был обвинён в государственной измене и приговорён к смертной казни, однако остался жив.

Теория мирового льда

Теория состояла в том, что Вселенная родилась из большого куска льда. Гёрбигер утверждал также, что Землю изначально окружали 4 Луны, из которых 3 позднее упали на Землю. Незадолго до падения луна, приближаясь, своим гравитационным приливом якобы рождала расу гигантов.

Хотя теория Гёрбигера плохо согласовывалась с научными данными, она и не нуждалась в согласовании с ними, так как основывалась прежде всего на архетипах древнегерманской мифологии, на идее вечной борьбы огня и льда.

Взгляды Гёрбигера оказали значительное влияние на нацистскую расовую доктрину, учение Гёрбигера активно пропагандировалось в гитлеровской Германии. Листовка сторонников Гёрбигера провозглашала: «Гитлер расчистил политику. Ганс Хёрбигер сметает ложные науки. Символом возрождения германской науки будет доктрина вечного льда»

Сочинения

• Hörbigers Glacial-Kosmogonie. Kaiserslautern : Kayser, 1913.
• Wirbelstürme, Wetterstürze, Hagelkatastrophen und Marskanal-Verdoppelungen. Kaiserslautern : Kayser, 1913.

Литература

• Georg Markus: Die Hörbigers. Biografie einer Familie. Amalthea Verlag, Wien 2006.
• [ufo.metrocom.ru/win/mages.htm Л. Повель, Ж. Бержье. Утро магов. К. София, 1994]

Отрывок, характеризующий Хёрбигер, Ганс

– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.