Гёринг, Фридрих Христофор Юстус
| Пастор Фридрих Христофор Юстус Гёринг | |
| нем. Friedrich Christoph Justus Göring | |
| Церковь |
Евангелическо-лютеранская церковь |
|---|---|
| Приход | |
| Период | |
| Рукоположение |
1807, Митава |
| Дата рождения | |
| Место рождения |
Гроссцёберн, |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
Фридрих Христофор Юстус Гёринг (нем. Friedrich Christoph Justus Göring; 1 мая 1780, Гроссцёберн, ныне в составе коммуны Бургштайн — 24 января 1847, Москва) — пастор лютеранской церкви святых Петра и Павла в Москве.
Содержание
Биография
Фридрих Гёринг родился 1 мая 1780 года в Гроссцёберне в семье пастора, брат лектора Московского университета Иоганна Христофора Гёринга. Получил среднее образование в гимназии в Хофе у Жан-Поля Рихтера, а высшее в университете Галле, где в 1797—1800 гг. изучал филологию, богословие и педагогику и за рассуждение на богословскую тему получил медаль. По окончании образования был преподавателем в сиротском институте Франке в Галле[1].
В 1806 году он прибыл в Россию в качестве домашнего учителя в семье барона Клейста. В 1807 году был посвящён в пасторы в Митаве. Получив место проповедника Оренбургской линии (в Екатеринбурге), Гёринг заехал в Москву и остался здесь, приняв, по предложению пастора Хайдеке, должность ректора школы при Петропавловской церкви и помощника пастора. По смерти Гейдеке в 1811 году он занял его место по выбору прихожан[1].
В 1812 году, во время вторжения наполеоновских войск в пределы Российской империи Фридрих Гёринг не покинул своей паствы, а потом много потрудился для восстановления сгоревшей во время московского пожара церкви[1]. 13 декабря 1814 года была освящена обустроенная им часовня, 15 июня 1818 года заложена в присутствии прусского короля церковь святых апостолов Петра и Павла на новом месте, в переулке близ Маросейки, а 30 августа 1819 года освящена. В память постройки церкви прихожане поднесли Гёрингу бронзовый крест 1812 года[1].
В 1835—1840 гг. он состоял членом комитета Московского Библейского общества[1]. 30 декабря 1837 года был назначен духовным заседателем Московской консистории Евангелическо-лютеранской церкви, а 30 декабря 1838 года — советником консистории. 8 февраля 1842 года — вышел в отставку.
Фридрих Христофор Юстус Гёринг скончался 24 января 1847 года в Москве и погребен на Иноверческом кладбище на Введенских горах. За несколько дней до смерти он уничтожил свои бумаги и дневник, который он вёл на протяжении многих лет[1].
Библиография
Из напечатанных проповедей Фридриха Гёринга наиболее известны следующие:
- Predigt zur Einweihung des Bethauses der Ev.-Luth. neuen Gemeinde zu Moskwa, gehalten den 13 Dec. 1814, am dritten Sonntage des Advents. St. Pbg. 1815;
- Rede bey Legung des Grundsteines zur neuen. evangelischen Petri-Pauli Kirche zu Moskwa etc. M. 1818;
- Predigt gehalten am Namensfeste Sr. Majestät, des Kaisers Alexander des Ersten, den 30 Aug. 1824 bei der Aufstellung der von Sr. Majestät, dem Könige von Preussen, Friedrich Wilhelm dem Dritten, der evangelischen St. Petri-Pauli Kirche zu Moskau geschenkten Altargemälde. M. 1824;
- Rede gehalten zur religiösen Einweihung der wieder eingerichteten Schule bei der evangelischen St. Petri-Pauli Kirche zu Moskau den 31 Aug. 1824 im Schulhause. M. 1824;
- Predigt zur Gedächtnissfeier S. Majestät des hochseligen Kaisers Alexander des Ersten. M. 1826.
Напишите отзыв о статье "Гёринг, Фридрих Христофор Юстус"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Чулков Н. П. Геринг, Фридрих-Христофор-Юстус // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
Литература
- A. W. Fechner, «Chronik der Evangelischen Gemeinden in Moskau», выпуск II;
- «Московский Городской Листок» 1847 год, № 26;
- «Московский Некрополь», том І.
| ||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гёринг, Фридрих Христофор Юстус
Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и в лице своего друга.
Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к Наташе, и во всё продолжение 6 ти роберов делал наблюдения над ней и своим другом.
«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d'etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.
