Адамов, Григорий Борисович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Г. Адамов»)
Перейти к: навигация, поиск
Григорий Борисович Адамов
Имя при рождении:

Абра́м-Герш Бо́рухович Гибс[1]

Псевдонимы:

Г. Адамов

Дата рождения:

6 (18) мая 1886(1886-05-18)

Место рождения:

Российская империя Российская империя Херсон

Дата смерти:

14 июня 1945(1945-06-14) (59 лет)

Место смерти:

СССР СССР Москва

Род деятельности:

писатель

Жанр:

фантастика

[www.lib.ru/RUFANT/ADAMOW/ Произведения на сайте Lib.ru]

Григо́рий Бори́сович Ада́мов (настоящая фамилия Гибс, псевдоним Г. Ада́мов; 6 (18) мая 1886— 14 июня 1945) — советский писатель-фантаст.





Биография

Родился в Херсоне (по другим данным в Житомире),[2] седьмым ребёнком в семье рабочего-деревообделочника. В 15 лет вступил в кружок революционной молодежи, а затем в херсонскую организацию большевиков, неоднократно арестовывался, бежал в Николаев. Учился в гимназии, но был отчислен из предпоследнего класса. В 1906 году за «нарушение общественного порядка» был сослан в Архангельскую губернию, откуда бежал.[3] Участвовал в акции по уничтожению судебных документов о восстании на броненосце «Князь Потёмкин-Таврический» в Севастополе. За революционную агитацию на кораблях Черноморского флота был осуждён и отбыл три года в херсонской тюрьме.

После выхода из тюрьмы работал журналистом, в 1911—1914 годах редактировал социал-демократическую газету «Юг» в Херсоне (редактор, №№ 751—837; соредактор с С. М. Картом, №№ 909—978; под своим настоящим именем Абрам-Герш Борухович Гибс).[4] После 1917 года работал в Наркомпроде и Госиздате, публиковался в журнале «Наши достижения», был корреспондентом газеты «За индустриализацию». С 1930 года — профессиональный писатель. В 1934 году начал писать произведения для детей и юношества, сначала рассказы, затем повести и романы. Член СП СССР.

Сын — Аркадий Григорьевич Адамов, писатель детективного жанра.

Литературная деятельность

Журналистскую деятельность начал, редактируя газету «Юг» (1911—1914). В 1931 году выпустил сборник рассказов и очерков «Соединённые колонны».

Известен главным образом своими научно-фантастическими произведениями, которые можно отнести к «фантастике ближнего прицела». Первая научно-фантастическая публикация — «Рассказ Диего» (1934). Рассказы «Авария» (1935) и «Оазис Солнца» (1936) посвящены энергетике будущего в Заполярье и Каракумах. Теме овладения источниками энергии посвящён и первый научно-фантастический роман писателя «Победители недр» (1937), основу сюжета которого составляет путешествие на «подземоходе» и сооружение подземной электростанции в глубинах Земли. После опубликования роман заслужил положительную оценку академика В. А. Обручева.

Самое известное произведение Г. Адамова — роман «Тайна двух океанов» (1938; 1939), повествующий о плавании из Ленинграда во Владивосток «чуда советской науки и техники» — подводной лодки «Пионер». Как и большинство предвоенных произведений, роман выдержан в духе времени: шпион-предатель среди экипажа, борьба с «агентами империализма», успешное выполнение приказов партии и правительства, популярные лекции по науке и технике, благодарным слушателем которых выступает пионер Павлик, подобранный на льдине в Атлантическом океане. В 1956 году роман был экранизирован.

В 1940 году Г. Адамов приступил к работе над новым романом «Изгнание владыки» (фрагмент — «В Арктике будущего», 1941), посвящённым теме обогрева северных территорий путём повышения температуры Гольфстрима. Он совершил путешествие в Арктику, начал сбор материалов. Роман был издан в 1946 году после смерти писателя.

Библиография

Переводные издания

Напишите отзыв о статье "Адамов, Григорий Борисович"

Примечания

  1. [feb-web.ru/feb/periodic/chronics/bb4/bb4-269-.htm Л. Н. Беляева. Именной указатель псевдонимов русских писателей]
  2. [www.lochchilov.com/index/evrejskaja_ssylka_na_sever_v_1906_godu/0-198 В документах о высылке] в Архангельскую губернию в 1906 году местом рождения указан Житомир.
  3. [www.lochchilov.com/index/evrejskaja_ssylka_na_sever_v_1906_godu/0-198 Списки сосланных (см. Гибс Абрам-Герш Борухович)]
  4. [feb-web.ru/feb/periodic/bb-abc/bb3/bb3-6364.htm Юг (Ежедневная беспартийная, литературно-общественная газета, Херсон, 1909—1914)]: Варианты фамилии Гибс и Гипс используются в библиографических данных журнала попеременно, имя и отчество в обоих вариантах — Абрам Борухович.

Литература

  • Краткая литературная энциклопедия. Т. 1: Аарне — Гаврилов. — М.: Советская энциклопедия, 1962. Стлб. 81.
  • [scifi.spb.ru/authors/a/adamov.g/adamov.htm Адамов, Григорий Борисович] // Энциклопедия фантастики: Кто есть кто / Под ред. Вл. Гакова. — Минск: ИКО «Галаксиас», 1995. — С. 22—23. — 694 с. — ISBN 985-6269-01-6.
  • Минералов Ю. И. Адамов Гр. // Русские детские писатели ХХ века: Биобиблиографический словарь. — М.: Флинта; Наука, 1997. — С. 9—10. — ISBN 5-02-011304-2.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Адамов, Григорий Борисович

– Отчего же несправедливо? – повторил князь Андрей; то, что справедливо и несправедливо – не дано судить людям. Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться, и ни в чем больше, как в том, что они считают справедливым и несправедливым.
– Несправедливо то, что есть зло для другого человека, – сказал Пьер, с удовольствием чувствуя, что в первый раз со времени его приезда князь Андрей оживлялся и начинал говорить и хотел высказать всё то, что сделало его таким, каким он был теперь.
– А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? – спросил он.
– Зло? Зло? – сказал Пьер, – мы все знаем, что такое зло для себя.
– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c'est le remord et la maladie. II n'est de bien que l'absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…