Д’Отфор, Эммануэль-Дьёдонне

Эммануэль-Дьёдонне д'Отфор фр. Emmanuel Dieudonné d'Hautefort
Маркиз д'Отфор
1727 — 1777
Предшественник:	Франсуа-Мари д'Отфор
Преемник:	Арман д'Отфор
Посол Франции в Вене
1749 — 1752
Предшественник:	Луи Огюстен Блондель
Преемник:	Анри Жозеф Бушар д'Обтерр
Рождение:	13 февраля 1700(1700-02-13)
Смерть:	30 января 1777(1777-01-30) (76 лет)
Отец:	Луи-Шарль д'Отфор
Мать:	Анн Луиз де Креван
Военная служба
Годы службы:	1717—1744
Род войск:	пехота
Звание:	лагерный маршал
Сражения:	Война за Польское наследство Война за Австрийское наследство
Награды:

Эммануэль-Дьёдонне д’Отфор (фр. Emmanuel Dieudonné d'Hautefort; 13 февраля 1700 — 30 января 1777) — французский генерал и дипломат, рыцарь орденов короля (2.02.1751).

Биография

Второй сын Луи-Шарля д’Отфора, маркиза де Сюрвиля, и Анн Луиз де Креван. Маркиз д’Отфор, де Сюрвиль и де Сарсель, граф де Монтиньяк, виконт де Сегюр, барон де Тенон, де Жюльяк, де Ла Флотт и де Беерикур, сеньор де Ла Бори, Бельгард, Савиньяк и пр.

9 августа 1700 принят в рыцари Мальтийского ордена, в Великую Приорию Франции. Именовался шевалье, затем графом и маркизом де Сюрвиль, 8 июля 1727 унаследовал от бездетного дяди все владения дома д’Отфор.

На службу поступил 31 августа 1717 прапорщиком в полк Конде, был произведен в капитаны, 28 марта 1719 стал подполковником. 1 сентября 1719 назначен полковником этого полка, а 28-го, после смерти старшего брата, унаследовал его чин подполковника в том же полку и титул графа де Сюрвиль.

Командовал полком Конде в лагере на Мозеле в 1727, при осаде Джера-д’Адды, Пиццигеттоне и Миланского замка во время итальянской кампании 1733, а в 1734 при взятии Тортоны и Новары, атаке при Колорно и битве при Парме, где был контужен и получил огнестрельное ранение в руку.

1 августа 1734 произведен в бригадиры, командовал бригадой в битве при Гуасталле, в 1735 при осадах Реджо, Реджоло и Гонзаги. Вернулся во Францию с полком Конде в августе 1736.

1 января 1740 произведен в лагерные маршалы, оставил свой полк и с началом войны за Австрийское наследство 1 августа 1741 был назначен в Рейнскую армию маршала Мальбуа. В составе третьей дивизии выступил в поход в Вестфалию, затем в течение зимы находился под командованием графа де Лютто в Кемпене, в Кёльнском курфюршестве.

В августе 1742 со второй дивизией Рейнской армии выступил к границам Богемии, участвовал во взятии Элленбогена, оказании помощи Браунау, снабжении продовольствием Эгера и других акциях.

Вернулся во Францию вместе с армией в июле 1743. 1 августа был направлен под начало своего тестя герцога д’Аркура в Седан, где и закончил кампанию.

1 апреля 1744 определен во Фландрскую армию короля, участвовал в осадах Менена и Ипра. 1 июля перешел под командование Морица Саксонского, закончил кампанию в лагере Куртре. Вышел в отставку по болезни.

12 июня 1749 назначен послом в Вену, отправился туда в ноябре. 2 февраля 1751 стал рыцарем орденов короля с позволением носить ленту ордена Святого Духа, которую получил по возвращении из посольства 1 января 1753.

Семья

1-я жена (11.09.1727): Рен Мадлен де Дюрфор де Дюрас (1713—1737), дочь Жана Батиста де Дюрфора, герцога де Дюраса (1684—1770) и Анжелик Виктуар де Бурнонвиль (1686—1764)

Сын:

• Жан Луи Эммануэль д’Отфор (1728—1731)

2-я жена (6.06.1738): Франсуаз-Клер д’Аркур (12.05.1718 — 9.05.1751), дочь герцога Франсуа д’Аркура (1689—1750) и Мари-Мадлен Ле Телье (1698—1735)

Дети:

• Франсуаз Габриель д’Отфор (1739—1796), называемая Мадмуазель д’Отфор
• Арман д'Отфор (1741—1805), маркиз д’Отфор. Жена 1) (3.02.1761, развод): Мария Амелия Каролина Йозефа Ксавьера фон Виттельсбах (1744—1820), дочь Эммануэля Франсуа Жозефа, графа Баварского (1695—1747) и Марии Йозефины, графини фон Хоэнфельс (1720—1797); 2) (9.08.1796): Анн Мишель Юе (ок. 1770—1805)
• Аделаид Габриель д’Отфор (1742—1767), называемая Мадмуазель де Жюльяк. Муж (29.02.1764): Луи Антуан Софи де Виньеро дю Плесси, герцог де Ришелье (1736—1791)
• Аделаид Жюли д’Отфор (1743—1783), называемая Мадмуазель де Монтиньяк. Муж (14.04.1765): Луи Жозеф де Майи-Нель, маркиз де Нель (1744—1810)
• Аделаид Розалии д’Отфор (1745—), называемая Мадмуазель де Шампьё. Муж: Жак Габриель Шат де Растиньяк (1736—1792), мушкетёр королевской гвардии
• Агат Фелисите д’Отфор (1746—), называемая Мадмуазель де Беерикур
• Абрахам Фредерик д’Отфор (1748—1794), граф д’Отфор. Жена (18.04.1773): Мари-Бертрад д’Отфор-Помападур де Водр (1747—1794), дочь Жана-Луи д’Отфора, графа де Водра, и Анн Мари да Ла Бом де Форсак

Литература

• Chronologie historique-militaire. T. VII — P.: Claud Herissant, 1764, pp. 180—181
• Dictionnaire de la noblesse. T. X. — P.: Schlesinger frères, 1867, col. 398—399

Отрывок, характеризующий Д’Отфор, Эммануэль-Дьёдонне

– Что такое? – сказал он сердито, и неосторожно дрогнув рукой, перелил из стклянки в рюмку лишнее количество капель. Он выплеснул лекарство из рюмки на пол и опять спросил воды. Девушка подала ему.
В комнате стояла детская кроватка, два сундука, два кресла, стол и детские столик и стульчик, тот, на котором сидел князь Андрей. Окна были завешаны, и на столе горела одна свеча, заставленная переплетенной нотной книгой, так, чтобы свет не падал на кроватку.
– Мой друг, – обращаясь к брату, сказала княжна Марья от кроватки, у которой она стояла, – лучше подождать… после…
– Ах, сделай милость, ты всё говоришь глупости, ты и так всё дожидалась – вот и дождалась, – сказал князь Андрей озлобленным шопотом, видимо желая уколоть сестру.
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.


Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.