ДК Данс
Поделись знанием:
– Нет, это не может быть! – проговорил он вслух. Не в силах сидеть на месте, он с письмом в руках, читая его. стал ходить по комнате. Он пробежал письмо, потом прочел его раз, другой, и, подняв плечи и разведя руками, он остановился посреди комнаты с открытым ртом и остановившимися глазами. То, о чем он только что молился, с уверенностью, что бог исполнит его молитву, было исполнено; но Николай был удивлен этим так, как будто это было что то необыкновенное, и как будто он никогда не ожидал этого, и как будто именно то, что это так быстро совершилось, доказывало то, что это происходило не от бога, которого он просил, а от обыкновенной случайности.
Тот, казавшийся неразрешимым, узел, который связывал свободу Ростова, был разрешен этим неожиданным (как казалось Николаю), ничем не вызванным письмом Сони. Она писала, что последние несчастные обстоятельства, потеря почти всего имущества Ростовых в Москве, и не раз высказываемые желания графини о том, чтобы Николай женился на княжне Болконской, и его молчание и холодность за последнее время – все это вместе заставило ее решиться отречься от его обещаний и дать ему полную свободу.
«Мне слишком тяжело было думать, что я могу быть причиной горя или раздора в семействе, которое меня облагодетельствовало, – писала она, – и любовь моя имеет одною целью счастье тех, кого я люблю; и потому я умоляю вас, Nicolas, считать себя свободным и знать, что несмотря ни на что, никто сильнее не может вас любить, как ваша Соня».
Оба письма были из Троицы. Другое письмо было от графини. В письме этом описывались последние дни в Москве, выезд, пожар и погибель всего состояния. В письме этом, между прочим, графиня писала о том, что князь Андрей в числе раненых ехал вместе с ними. Положение его было очень опасно, но теперь доктор говорит, что есть больше надежды. Соня и Наташа, как сиделки, ухаживают за ним.
С этим письмом на другой день Николай поехал к княжне Марье. Ни Николай, ни княжна Марья ни слова не сказали о том, что могли означать слова: «Наташа ухаживает за ним»; но благодаря этому письму Николай вдруг сблизился с княжной в почти родственные отношения.
На другой день Ростов проводил княжну Марью в Ярославль и через несколько дней сам уехал в полк.
Письмо Сони к Николаю, бывшее осуществлением его молитвы, было написано из Троицы. Вот чем оно было вызвано. Мысль о женитьбе Николая на богатой невесте все больше и больше занимала старую графиню. Она знала, что Соня была главным препятствием для этого. И жизнь Сони последнее время, в особенности после письма Николая, описывавшего свою встречу в Богучарове с княжной Марьей, становилась тяжелее и тяжелее в доме графини. Графиня не пропускала ни одного случая для оскорбительного или жестокого намека Соне.
Но несколько дней перед выездом из Москвы, растроганная и взволнованная всем тем, что происходило, графиня, призвав к себе Соню, вместо упреков и требований, со слезами обратилась к ней с мольбой о том, чтобы она, пожертвовав собою, отплатила бы за все, что было для нее сделано, тем, чтобы разорвала свои связи с Николаем.
– Я не буду покойна до тех пор, пока ты мне не дашь этого обещания.
Соня разрыдалась истерически, отвечала сквозь рыдания, что она сделает все, что она на все готова, но не дала прямого обещания и в душе своей не могла решиться на то, чего от нее требовали. Надо было жертвовать собой для счастья семьи, которая вскормила и воспитала ее. Жертвовать собой для счастья других было привычкой Сони. Ее положение в доме было таково, что только на пути жертвованья она могла выказывать свои достоинства, и она привыкла и любила жертвовать собой. Но прежде во всех действиях самопожертвованья она с радостью сознавала, что она, жертвуя собой, этим самым возвышает себе цену в глазах себя и других и становится более достойною Nicolas, которого она любила больше всего в жизни; но теперь жертва ее должна была состоять в том, чтобы отказаться от того, что для нее составляло всю награду жертвы, весь смысл жизни. И в первый раз в жизни она почувствовала горечь к тем людям, которые облагодетельствовали ее для того, чтобы больнее замучить; почувствовала зависть к Наташе, никогда не испытывавшей ничего подобного, никогда не нуждавшейся в жертвах и заставлявшей других жертвовать себе и все таки всеми любимой. И в первый раз Соня почувствовала, как из ее тихой, чистой любви к Nicolas вдруг начинало вырастать страстное чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и религии; и под влиянием этого чувства Соня невольно, выученная своею зависимою жизнью скрытности, в общих неопределенных словах ответив графине, избегала с ней разговоров и решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, навсегда связать себя с ним.
| ДК Данс | |
| Жанр |
Пантомима |
|---|---|
| Автор |
Вячеслав Иноземцев |
| Композитор |
Матвей Сабуров |
| Режиссёр |
Вячеслав Иноземцев |
| Актёры |
Вячеслав Иноземцев |
| Длительность |
80 мин |
| Страна | |
| Язык | |
| Год |
2001 |
| Постановки |
театр «ИнЖест» |
| Награды |
За спектакль и За лучшую режиссуру («КАРАГОД») |
«ДК Данс (Апендаун в 1-м действии)» — совместный проект пластического театра «ИнЖест» и группы «Плато». Обладатель первого приза и приз за лучшую режиссуру театрального фестиваля «Карагод» (Гомель, Беларусь) и Гран-при фестиваля «Мимолет» (Тюмень, 2004), приз за лучшую мужскую роль поделили Вячеслав Иноземцев и Сергей Масько — «Просто Плотник».
Содержание
Сюжет
История «упавшего» Карнавала, который пытается подняться снова.
Действующие лица и исполнители
- Вячеслав Иноземцев — Падший Шут
- Сергей Масько — Просто Плотник
- Галина Еремина — Королева-Змея, Большая Птица
- Татьяна Киеня — Акробатка-декадентка
- Елена Трубчик — Акробатка-декадентка
- Геннадий Тобин — Большая Птица
- Артисты театра и музыканты — В народных и массовых сценах
История спектакля
- 27 мая 2001 — Премьера спектакля «ДК ДАНС» в минском театре «Дзе Я» во время празднования 20-летнего юбилея театра «Жест».
Другие постановки спектакля:
- 2002 — на фестивале танца и пантомимы «КАРАГОД» (Гомель)
- 2004 — на фестивале пластических театров «МИМОЛЕТ» (Тюмень)
- 2004 — на международном фестивале независимых театров и новой драматургии «SibAltera» (Новосибирск)
- 2006 — в Центре современного театра имени Мейерхольда (Москва)
- 2006 — на фестивале «LEKCJA BIALORUSKIEGO» (Варшава)
- 2007 — на международном фестивале альтернативного театра «TEMPUS ART»
Призы и награды спектакля
- Первый приз за спектакль и приз за лучшую режиссуру на фестивале танца и пантомимы «КАРАГОД» (Гомель, 2002)
- Гран при фестиваля пластических театров «МИМОЛЕТ» (Тюмень, 2004), приз за лучшую мужскую роль поделили Вячеслав Иноземцев и Сергей Масько — «Просто Плотник»
Отзывы на спектакль
Вячеслав Иноземцев использует различные техники: здесь и уличный скомороший театр, и пантомима, и танец Буто, а где-то просматриваются черты театра кабуки. Но при кажущейся несочетаемости элементов они складываются в единую картину. Спектакль построен на живой музыке, задающей ритм действию: от электронного стона и гула до грандиозных барабанных соло. Из этой многослойности рождается настоящая трагедия. Трагедия умирающего, который не хочет расставаться с жизнью. Трагедия непонимания. Единственным способом избежать мучений становится единение с природой. Тогда человек обретает силу, и его уже не беспокоят преследователи и враги.— Алиса Никольская "ВРЕМЯ НОВОСТЕЙ"[1]
ИнЖест предлагает своё особое видение перекрестка культур, которым, возможно, является Беларусь. Их театральные влияния эклектические: от древней китайской философии и японского танца butoh до комедии del’arte, Дада и театра абсурда Беккета. Но они делают нечто новое. В отличие от остального современного искусства Беларуси, ИнЖест очень упорен в своем выражении темноты и предлагает нечто большее. Для них тело — это центр концентрации боли, но также источник надежды.— Бенджамин Коуп, профессор культурологии, Великобритания[2]
… Поэтому единственное, что я могу еще написать о спектакле «ДК ДАНС», — это посоветовать пойти и посмотреть его. И еще то, что безумный и отчаянный танец обнаженного человека на сцене является одним из самых сильных моих театральных переживаний за всю жизнь.— Андрей Курейчик "Белорусская газета"[3]
Музыкальное оформление
Инструменты и музыканты:
- Ольга Кувшинчикова — Скрипка
- Катерина Мордачева — Даф, перкуссия
- Валерий Карицкий — Фагот
- Евгений Хитряк — Флейта
- Владимир Белявский — Перкуссия
- Матвей Сабуров — Семплер, перкуссия
Создатели спектакля
- Идея и режиссура — Вячеслав Иноземцев
- Декорации — Иван Лукин, Анна Кривоблоцкая
- Костюмы — Татьяна Шепет, Елена Сивякова
Источники
Напишите отзыв о статье "ДК Данс"
Ссылки
- inzhest.belorus.by/
|
Это заготовка статьи о театре. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий ДК Данс
Николай взял два письма. Одно было от матери, другое от Сони. Он узнал их по почеркам и распечатал первое письмо Сони. Не успел он прочесть нескольких строк, как лицо его побледнело и глаза его испуганно и радостно раскрылись.– Нет, это не может быть! – проговорил он вслух. Не в силах сидеть на месте, он с письмом в руках, читая его. стал ходить по комнате. Он пробежал письмо, потом прочел его раз, другой, и, подняв плечи и разведя руками, он остановился посреди комнаты с открытым ртом и остановившимися глазами. То, о чем он только что молился, с уверенностью, что бог исполнит его молитву, было исполнено; но Николай был удивлен этим так, как будто это было что то необыкновенное, и как будто он никогда не ожидал этого, и как будто именно то, что это так быстро совершилось, доказывало то, что это происходило не от бога, которого он просил, а от обыкновенной случайности.
Тот, казавшийся неразрешимым, узел, который связывал свободу Ростова, был разрешен этим неожиданным (как казалось Николаю), ничем не вызванным письмом Сони. Она писала, что последние несчастные обстоятельства, потеря почти всего имущества Ростовых в Москве, и не раз высказываемые желания графини о том, чтобы Николай женился на княжне Болконской, и его молчание и холодность за последнее время – все это вместе заставило ее решиться отречься от его обещаний и дать ему полную свободу.
«Мне слишком тяжело было думать, что я могу быть причиной горя или раздора в семействе, которое меня облагодетельствовало, – писала она, – и любовь моя имеет одною целью счастье тех, кого я люблю; и потому я умоляю вас, Nicolas, считать себя свободным и знать, что несмотря ни на что, никто сильнее не может вас любить, как ваша Соня».
Оба письма были из Троицы. Другое письмо было от графини. В письме этом описывались последние дни в Москве, выезд, пожар и погибель всего состояния. В письме этом, между прочим, графиня писала о том, что князь Андрей в числе раненых ехал вместе с ними. Положение его было очень опасно, но теперь доктор говорит, что есть больше надежды. Соня и Наташа, как сиделки, ухаживают за ним.
С этим письмом на другой день Николай поехал к княжне Марье. Ни Николай, ни княжна Марья ни слова не сказали о том, что могли означать слова: «Наташа ухаживает за ним»; но благодаря этому письму Николай вдруг сблизился с княжной в почти родственные отношения.
На другой день Ростов проводил княжну Марью в Ярославль и через несколько дней сам уехал в полк.
Письмо Сони к Николаю, бывшее осуществлением его молитвы, было написано из Троицы. Вот чем оно было вызвано. Мысль о женитьбе Николая на богатой невесте все больше и больше занимала старую графиню. Она знала, что Соня была главным препятствием для этого. И жизнь Сони последнее время, в особенности после письма Николая, описывавшего свою встречу в Богучарове с княжной Марьей, становилась тяжелее и тяжелее в доме графини. Графиня не пропускала ни одного случая для оскорбительного или жестокого намека Соне.
Но несколько дней перед выездом из Москвы, растроганная и взволнованная всем тем, что происходило, графиня, призвав к себе Соню, вместо упреков и требований, со слезами обратилась к ней с мольбой о том, чтобы она, пожертвовав собою, отплатила бы за все, что было для нее сделано, тем, чтобы разорвала свои связи с Николаем.
– Я не буду покойна до тех пор, пока ты мне не дашь этого обещания.
Соня разрыдалась истерически, отвечала сквозь рыдания, что она сделает все, что она на все готова, но не дала прямого обещания и в душе своей не могла решиться на то, чего от нее требовали. Надо было жертвовать собой для счастья семьи, которая вскормила и воспитала ее. Жертвовать собой для счастья других было привычкой Сони. Ее положение в доме было таково, что только на пути жертвованья она могла выказывать свои достоинства, и она привыкла и любила жертвовать собой. Но прежде во всех действиях самопожертвованья она с радостью сознавала, что она, жертвуя собой, этим самым возвышает себе цену в глазах себя и других и становится более достойною Nicolas, которого она любила больше всего в жизни; но теперь жертва ее должна была состоять в том, чтобы отказаться от того, что для нее составляло всю награду жертвы, весь смысл жизни. И в первый раз в жизни она почувствовала горечь к тем людям, которые облагодетельствовали ее для того, чтобы больнее замучить; почувствовала зависть к Наташе, никогда не испытывавшей ничего подобного, никогда не нуждавшейся в жертвах и заставлявшей других жертвовать себе и все таки всеми любимой. И в первый раз Соня почувствовала, как из ее тихой, чистой любви к Nicolas вдруг начинало вырастать страстное чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и религии; и под влиянием этого чувства Соня невольно, выученная своею зависимою жизнью скрытности, в общих неопределенных словах ответив графине, избегала с ней разговоров и решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, навсегда связать себя с ним.
