Дворец культуры Дулёвского фарфорового завода

Здание
Дворец культуры Дулёвского фарфорового завода
Фасад клуба, 2008 г.
Страна	Россия
Ликино-Дулёво	ул. Ленина, 1
Автор проекта	К. С. Мельников
Первое упоминание	1929
Строительство	1928—1930 годы
Состояние	Нуждается в реставрации

 памятник архитектуры (местного значения)

Дворец культуры Дулёвского фарфорового завода (также известен как «Клуб фарфористов») — здание клуба на улице Ленина в г. Ликино-Дулёво Орехово-Зуевского района Московской области, построенное в 1930 году по проекту выдающегося советского архитектора Константина Мельникова для рабочих Дулёвского фарфорового завода им. газеты «Правда» (в настоящее время ПК «Дулёвский фарфоровый завод»).

Здание Дворца культуры является памятником архитектуры советского авангарда, отличается уникальной пространственной композицией, запоминающимся художественным образом и новаторскими конструктивными решениями. ДК Дулёвского фарфорового завода — единственная осущёствлённая К. С. Мельниковым постройка за пределами Москвы.

История создания

Фарфоровое производство в пустоши Дулёво было основано в 1832 году купцом Т. Я. Кузнецовым и, к началу XX века, превратилось в крупнейшее фарфоровое предприятие России. В 1917 году кузнецовский фарфоровый завод был национализирован, а в 1924 году по решению общего собрания рабочих завода был переименован в «Дулёвский фарфоровый завод имени газеты „Правда“». Под строительство рабочего клуба была отведена парковая зона неподалёку от производственных корпусов завода и в непосредственной близости от православного Иоанно-богословского храма. Проектирование клуба было поручено архитектору К. С. Мельникову, уже имевшему в то время опыт проектирования клубов в Москве для Союза химиков, к которому принадлежала профсоюзная организация фарфорового завода. «Щупальцами в прекрасный бор» — так сам К. С. Мельников характеризовал архитектурную композицию дулёвского клуба. Известный в 1930-е годы публицист и архитектурный критик Н. Лухманов образно называл проект дулёвского клуба «звездой химиков».

Здание клуба, как и ряд других построек Мельникова, состоит из соединённых вместе простых геометрических форм: прямоугольник, ромб, усечённый цилиндр. Прямоугольные части клуба выходящие в сторону главного фасада — двухэтажные, а расположенные к ним под прямым углом две другие части — одноэтажные. В двухэтажных частях расположены небольшой балетный класс, библиотека (левый корпус относительно входа) туалеты и помещения для клубной работы (правый корпус). В левом одноэтажном корпусе находится фойе, в правом — спортивный зал. Зрительный зал рассчитан на 650 мест. По проекту архитектора задник сцены мог раздвигаться и зрители летом имели возможность смотреть спектакль из близлежащего парка. Расположенная в центре соединённых корпусов круглая аудитория, вход на которую осуществляется по двум лестницам из холла клуба, при необходимости включается в объём зрительного зала как большой балкон, вмещающий в себя до 250 человек. Строительство здания клуба началось в 1928 году и было завершено с некоторыми отступлениями от первоначального проекта к началу 1930 года. Торжественное открытие клуба состоялось 24 января 1930 года. Построенный клуб имел полукруглый зрительный зал со сценой и бельэтажем, помещения для клубной работы, библиотеку. В знак признательности за «за хорошую и удачную архитектуру» построенного клуба, рабочие завода преподнесли в 1931 году К. С. Мельникову в подарок фарфоровое блюдо с портретом архитектора.

Клуб продолжал действовать и в военные годы. В нём показывались фильмы, военная кинохроника.

В 1970-е годы в ДК ДФЗ работали различные творческие и музыкальные коллективы, среди которых были хор, молодёжный театр «Мечта», ВИА «Плектр», ансамбль классической гитары.

В настоящее время здание ДК стоит на балансе Дулёвского фарфорового завода. В клубе находится библиотека с читальным залом, спортивный зал, хореографический класс, комнаты для кружков художественной самодеятельности и занятий клубов по интересам. В клубе проходят спектакли возникшего на базе команды КВН Дулёвского фарфорового завода молодёжного театра «Глобус». На протяжении ряда лет во дворце культуры проводятся «Кузнецовские чтения», посвящённые истории известной российской династии промышленников и благотворителей Кузнецовых и её выдающегося представителя М. С. Кузнецова.

Фотографии

• ДК ДФЗ-5.jpg
• ДК ДФЗ-1.jpg
• ДК ДФЗ-3.JPG
• ДК ДФЗ-8.JPG
• ДК ДФЗ-6.jpg
• ДК ДФЗ-2.JPG
• ДК ДФЗ-7.jpg
• Лестница в клубе ДФЗ.JPG

См. также

• [dulevoclub.ru/ Официальный Сайт]
• Дом культуры им. И. В. Русакова
• Клуб фабрики «Буревестник»
• Клуб фабрики «Свобода»

Литература

На русском

• Константин Степанович Мельников: Архитектура моей жизни. Творческая концепция. Творческая практика / А. Стригалёв, И. Коккинаки. — М.: Искусство, 1985. — 311 с.
• Константин Мельников. Рисунки и проекты: Каталог выставки. — М.: Советский художник, 1989. — 125 с. — ISBN 978-5269001739.
• Адамов О. И. К. С. Мельников. Архитекторское слово в его архитектуре. — М.: Архитектура-С, 2006. — 144 с. — ISBN 5-9647-0091-8.
• Хан-Магомедов С. О. Константин Мельников. — М.: Архитектура-С, 2006. — 296 с. — ISBN 978-5-9647-0095-1.
• Стригалёв А. А. Константин Степанович Мельников. — М.: Искусство, 1985. — 364 с.
• Хазанова В. Э. Из истории советской архитектуры 1926—1932 гг. Документы и материалы. Рабочие клубы и дворцы культуры. — М., 1984.
• Лухманов Н. Архитектура клуба. — М.: Теакинопечать, 1930. — 102 с.

На английском

• Starr, S. Frederick. Melnikov: Solo Architect in a Mass Society. — Princeton. — Princeton University Press, 1978. — ISBN 0-691-03931-3.
• Pare, Richard. Die verlorene Avantgarde. — Schirmer/Mosel Verlag Gm, 2007. — ISBN 9783829602990.
• MacEl, Otakar, Fosso, Mario. Konstantin S. Mel'Nikov and the Construction of Moscow. — Skira, 2001. — 312 p. — ISBN 9788881185399.
• Khan-Magomedov, Selim. Pioneers of Soviet Architecture: The Search for New Solutions in the 1920s and 1930s. — Thames and Hudson Ltd, 1987. — 491 p. — ISBN 978-0500341025.

Постройки архитектора К. С. Мельникова
<center>	Собственный дом архитектора	<center>	Клуб им. Русакова
<center>	Клуб фабрики «Свобода»	<center>	Клуб завода «Каучук»
<center>	Клуб имени Фрунзе	<center>	Клуб фарфорового завода
<center>	Клуб фабрики «Буревестник»	<center>	Ново-Сухаревский рынок
<center>	Бахметьевский гараж	<center>	Гараж на Новорязанской улице
<center>	Гараж Интуриста	<center>	Гараж Госплана
<center>	Павильон «Махорка»	<center>	Павильон СССР на выставке в Париже

Отрывок, характеризующий Дворец культуры Дулёвского фарфорового завода

Когда Борис и Анна Павловна вернулись к общему кружку, разговором в нем завладел князь Ипполит.
Он, выдвинувшись вперед на кресле, сказал: Le Roi de Prusse! [Прусский король!] и сказав это, засмеялся. Все обратились к нему: Le Roi de Prusse? – спросил Ипполит, опять засмеялся и опять спокойно и серьезно уселся в глубине своего кресла. Анна Павловна подождала его немного, но так как Ипполит решительно, казалось, не хотел больше говорить, она начала речь о том, как безбожный Бонапарт похитил в Потсдаме шпагу Фридриха Великого.
– C'est l'epee de Frederic le Grand, que je… [Это шпага Фридриха Великого, которую я…] – начала было она, но Ипполит перебил ее словами:
– Le Roi de Prusse… – и опять, как только к нему обратились, извинился и замолчал. Анна Павловна поморщилась. MorteMariet, приятель Ипполита, решительно обратился к нему:
– Voyons a qui en avez vous avec votre Roi de Prusse? [Ну так что ж о прусском короле?]
Ипполит засмеялся, как будто ему стыдно было своего смеха.
– Non, ce n'est rien, je voulais dire seulement… [Нет, ничего, я только хотел сказать…] (Он намерен был повторить шутку, которую он слышал в Вене, и которую он целый вечер собирался поместить.) Je voulais dire seulement, que nous avons tort de faire la guerre рour le roi de Prusse. [Я только хотел сказать, что мы напрасно воюем pour le roi de Prusse . (Непереводимая игра слов, имеющая значение: «по пустякам».)]
Борис осторожно улыбнулся так, что его улыбка могла быть отнесена к насмешке или к одобрению шутки, смотря по тому, как она будет принята. Все засмеялись.
– Il est tres mauvais, votre jeu de mot, tres spirituel, mais injuste, – грозя сморщенным пальчиком, сказала Анна Павловна. – Nous ne faisons pas la guerre pour le Roi de Prusse, mais pour les bons principes. Ah, le mechant, ce prince Hippolytel [Ваша игра слов не хороша, очень умна, но несправедлива; мы не воюем pour le roi de Prusse (т. e. по пустякам), а за добрые начала. Ах, какой он злой, этот князь Ипполит!] – сказала она.
Разговор не утихал целый вечер, обращаясь преимущественно около политических новостей. В конце вечера он особенно оживился, когда дело зашло о наградах, пожалованных государем.
– Ведь получил же в прошлом году NN табакерку с портретом, – говорил l'homme a l'esprit profond, [человек глубокого ума,] – почему же SS не может получить той же награды?
– Je vous demande pardon, une tabatiere avec le portrait de l'Empereur est une recompense, mais point une distinction, – сказал дипломат, un cadeau plutot. [Извините, табакерка с портретом Императора есть награда, а не отличие; скорее подарок.]
– Il y eu plutot des antecedents, je vous citerai Schwarzenberg. [Были примеры – Шварценберг.]
– C'est impossible, [Это невозможно,] – возразил другой.
– Пари. Le grand cordon, c'est different… [Лента – это другое дело…]
Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.


Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
У алтаря лысогорской церкви была часовня над могилой маленькой княгини, и в часовне был поставлен привезенный из Италии мраморный памятник, изображавший ангела, расправившего крылья и готовящегося подняться на небо. У ангела была немного приподнята верхняя губа, как будто он сбирался улыбнуться, и однажды князь Андрей и княжна Марья, выходя из часовни, признались друг другу, что странно, лицо этого ангела напоминало им лицо покойницы. Но что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: «Ах, зачем вы это со мной сделали?…»
Вскоре после возвращения князя Андрея, старый князь отделил сына и дал ему Богучарово, большое имение, находившееся в 40 верстах от Лысых Гор. Частью по причине тяжелых воспоминаний, связанных с Лысыми Горами, частью потому, что не всегда князь Андрей чувствовал себя в силах переносить характер отца, частью и потому, что ему нужно было уединение, князь Андрей воспользовался Богучаровым, строился там и проводил в нем большую часть времени.
Князь Андрей, после Аустерлицкой кампании, твердо pешил никогда не служить более в военной службе; и когда началась война, и все должны были служить, он, чтобы отделаться от действительной службы, принял должность под начальством отца по сбору ополчения. Старый князь с сыном как бы переменились ролями после кампании 1805 года. Старый князь, возбужденный деятельностью, ожидал всего хорошего от настоящей кампании; князь Андрей, напротив, не участвуя в войне и в тайне души сожалея о том, видел одно дурное.
26 февраля 1807 года, старый князь уехал по округу. Князь Андрей, как и большею частью во время отлучек отца, оставался в Лысых Горах. Маленький Николушка был нездоров уже 4 й день. Кучера, возившие старого князя, вернулись из города и привезли бумаги и письма князю Андрею.
Камердинер с письмами, не застав молодого князя в его кабинете, прошел на половину княжны Марьи; но и там его не было. Камердинеру сказали, что князь пошел в детскую.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, Петруша с бумагами пришел, – сказала одна из девушек помощниц няни, обращаясь к князю Андрею, который сидел на маленьком детском стуле и дрожащими руками, хмурясь, капал из стклянки лекарство в рюмку, налитую до половины водой.
– Что такое? – сказал он сердито, и неосторожно дрогнув рукой, перелил из стклянки в рюмку лишнее количество капель. Он выплеснул лекарство из рюмки на пол и опять спросил воды. Девушка подала ему.
В комнате стояла детская кроватка, два сундука, два кресла, стол и детские столик и стульчик, тот, на котором сидел князь Андрей. Окна были завешаны, и на столе горела одна свеча, заставленная переплетенной нотной книгой, так, чтобы свет не падал на кроватку.
– Мой друг, – обращаясь к брату, сказала княжна Марья от кроватки, у которой она стояла, – лучше подождать… после…
– Ах, сделай милость, ты всё говоришь глупости, ты и так всё дожидалась – вот и дождалась, – сказал князь Андрей озлобленным шопотом, видимо желая уколоть сестру.
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.