Домбрувка (герб)

Домбрувка
Детали
Утверждён	1839 г.
Использование	Моравские

Домбрувка — польский дворянский герб.

Описание

В голубом поле на ребре серебряной подковы золотой крест о трёх скрещённых концах, и такие же два креста от шипов косвенно вверх выходящие.

В вершине шлема золотой лев, влево, с ликторским пуком в лапах. Намёт голубой с серебряным подбоем. Герб внесён в Гербовник дворянских родов Царства Польского, часть 1, стр. 211.

Герб используют

Вышеописанный герб вместе с потомственным дворянством Всемилостивейше пожалован Осипу-Алексею Павлову сыну Моравскому, члену Государственного совета, председателю главной дирекции Земского кредитного общества в Царстве Польском за усердную и полезную службу на основании 4-й и 3-го пункта 16 статьи Положения о Дворянстве 1836 г., Высочайшею грамотою Государя императора и царя Николая I, 1839 г. октября 2 (14) дня.

Источники

• [gerbovnik.ru/arms/1688.html Гербовник дворянских родов Царства Польского]
• Gajl T. [gajl.wielcy.pl/herby_nazwiska.php?lang=en&herb=dabrowka Polish Armorial Middle Ages to 20th Century]. — Gdańsk: L&L, 2007. — ISBN 978-83-60597-10-1. (польск.)

Отрывок, характеризующий Домбрувка (герб)

«Она – первый человек в этом доме; она – мой лучший друг, – кричал князь. – И ежели ты позволишь себе, – закричал он в гневе, в первый раз обращаясь к княжне Марье, – еще раз, как вчера ты осмелилась… забыться перед ней, то я тебе покажу, кто хозяин в доме. Вон! чтоб я не видал тебя; проси у ней прощенья!»
Княжна Марья просила прощенья у Амальи Евгеньевны и у отца за себя и за Филиппа буфетчика, который просил заступы.
В такие минуты в душе княжны Марьи собиралось чувство, похожее на гордость жертвы. И вдруг в такие то минуты, при ней, этот отец, которого она осуждала, или искал очки, ощупывая подле них и не видя, или забывал то, что сейчас было, или делал слабевшими ногами неверный шаг и оглядывался, не видал ли кто его слабости, или, что было хуже всего, он за обедом, когда не было гостей, возбуждавших его, вдруг задремывал, выпуская салфетку, и склонялся над тарелкой, трясущейся головой. «Он стар и слаб, а я смею осуждать его!» думала она с отвращением к самой себе в такие минуты.


В 1811 м году в Москве жил быстро вошедший в моду французский доктор, огромный ростом, красавец, любезный, как француз и, как говорили все в Москве, врач необыкновенного искусства – Метивье. Он был принят в домах высшего общества не как доктор, а как равный.
Князь Николай Андреич, смеявшийся над медициной, последнее время, по совету m lle Bourienne, допустил к себе этого доктора и привык к нему. Метивье раза два в неделю бывал у князя.