Дабстеп
| Дабстеп | |
| Направление: | |
|---|---|
| Истоки: |
даб, тустеп-гэридж, грайм, драм-н-бэйс |
| Место и время возникновения: |
начало 2000-х, Южный Лондон, Великобритания |
| Годы расцвета: |
середина 2000-х, 2007-настоящее время |
| Поджанры: | |
| Родственные: | |
Дабстеп (англ. dubstep, МФА: [ˈdʌbstɛp]) — музыкальный жанр, возникший в начале 2000-х годов в южном Лондоне как одно из ответвлений гэриджа. По звучанию дабстеп характеризуется темпом порядка 140 ударов в минуту, доминирующим низкочастотным «комканным» (wobble) басом с присутствием звукового искажения, а также разреженным брейкбитом на заднем плане. От более известного драм-н-бэйс стиль отличают резкая бочка и малый барабан, похожие на хардстайл.
Содержание
Этимология
Название происходит от двух английских слов: dub («обрезок», «обрубок») и step («шаг»). Первое из них отсылает к частому использованию в оригинальном дабстепе нарезки вокальных семплов абсолютно случайного типа (не обязательно голосов), второе отсылает к чёткому шаговому темпу, под который гораздо удобнее шагать, чем танцевать. Также, некоторые диджеи упоминали понятие step как двузначное «этап», то есть «момент», таким образом подразумевая что при игре дабстепа все слушатели должны перестать делать что-либо, и начать двигаться под него в момент «удара» (англ. drop).
История
Типичное для дабстепа звучание начало формироваться в 1999—2000 годах благодаря экспериментам с дарк-гэриджем таких продюсеров, как El-B и Zed Bias. Вскоре появился целый ряд лейблов, продвигающих новое звучание, первым из которых ещё в 2000 году стал Tempa с проектом Horsepower Productions. Сам термин дабстеп относительно этой музыки впервые в широких массах был употреблён в 2002 году сан-францисским журналом XLR8R, поместившим это слово на свою обложку вместе с фотографией Horsepower Productions, где этот термин подразумевал под собой инструментальный тустеп-гэридж (то есть приставка даб- ссылалась на вид ремиксов, когда из вокальной композиции удаляется лирика, порой оставляется только припев, а в качестве компенсации часто добавляются дополнительные звуковые эффекты, усиливается бас-партия). После выхода в 2003 году на Tempa первой части компиляции «Dubstep Allstars», смиксованной диджеем Hatcha, этот термин прочно вошёл в обиход.
Несмотря на то, что уже к 2004 году на новоявленный жанр обратили внимание такие крупные лейблы, как Rephlex и Planet Mu, дабстеп долгое время оставался в тени грайма, другого преимущественно вокального гибрида тустеп-гэриджа. Но благодаря хитам вроде Neverland от Digital Mystikz и Midnight Request Line от Skream дабстепу открылся путь на национальное радио, в то время как до этого доступными были только пиратские радиостанции. Так, одним из ключевых моментов в популяризации жанра стала передача «Dubstep Warz», проведённая в начале января 2006 года в рамках еженедельного шоу The Breezeblock на BBC Radio 1, куда хозяйка шоу Мэри Энн Хоббс пригласила ведущих дабстеп-музыкантов. Эта трансляция вызвала настоящий шквал интереса к дабстепу как в самой Великобритании, так и по всему миру. К апрелю 2006 года BBC был отснят документальный фильм «The Sound of Dubstep». А такие хитовые альбомы, как «Burial» от Burial и новые части миксов «Dubstep Allstars», заставили в течение лета написать о дабстепе практически все ключевые печатные издания от немецкого Groove до британской The Independent. Довершением стал фильм «About to Blow: Dubstep», отснятый в августе 2006 года телеканалом MTV Base, что ознаменовало выход дабстепа из андеграунда в мейнстрим урбанистической музыки.
В 2007—2008 годах влияние дабстепа достигло мейнстрима в рядах электронной танцевальной музыки (наравне с синт-попом и трип-хопом), и в последующие годы произошло стилевое слияние. Так зародились несколько мимолётных стыковых стилей: сначала европейский «фиджет», затем североамериканский «комплекстро». Начиная с 2010 года в обиходе диджеев появилось такое понятие как «постдабстеп» (англ. post-dubstep), определяющее жанровую музыку, появившуюся после воздействия танцевальных стилей хаус и транс. Пик популярности пост-дабстепа пришёлся на 2011—2012 годы.
См. также
Напишите отзыв о статье "Дабстеп"
Примечания
Ссылки
- Андрей Никитин. [billboard.ru.msn.com/dubstep-в-попе?page=0 Dubstep в попе]. Billboard Россия (28 декабря 2011). Проверено 30 марта 2012. [www.webcitation.org/67g5a7x2H Архивировано из первоисточника 15 мая 2012].
| ||||||||||
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Дабстеп
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.
Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
