Давид I

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Давид I (король Шотландии)»)
Перейти к: навигация, поиск
Давид I Святой
гэльск. Dabíd mac Maíl Choluim,
англ. David I The Saint
<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Давид I, король Шотландии</td></tr>

Король Альбы (Шотландии)
23 апреля 1124 — 24 мая 1153
Коронация: апрель или май 1124, Скун
Предшественник: Александр I
Преемник: Малькольм IV
Король Стратклайда
8 января 1107 — 24 мая 1153
Преемник: объединен с Альбой
 
Рождение: 1084(1084)
Смерть: 24 мая 1153(1153-05-24)
Карлайл
Род: Данкельдская династия
Отец: Малькольм III
Мать: Маргарита Шотландская
Супруга: Матильда Хантингдонская
Дети: сыновья: Малькольм, Генрих Шотландский, граф Хантингдон
дочери: Кларисса, Годирна

Дави́д I Свято́й (англ. David I The Saint, гэльск. Dabíd mac Maíl Choluim, 1084 — 24 мая 1153) — король Шотландии с 1124 года, младший из шести сыновей Малькольма III и Маргариты Шотландской. За время, проведённое при английском дворе, испытал большое влияние норманской культуры, что сказалось на характере проводимых им реформ государственного устройства. В правление Давида была отчеканена первая шотландская национальная монета, усилилась централизация власти, была заимствована норманская феодальная система, принят свод законов «Leges inter Brettos et Scottos», введена система бургов.





Ранние годы

В ноябре 1093 года, после гибели Малькольма III и его старшего сына Эдуарда во время вторжения в Нортумбрию, шотландский престол захватил брат короля Дональд III. Давид и его братья Эдмунд, Эдгар и Александр вынуждены были бежать в Англию[1], где в это время находился их сводный брат Дункан. В 1097 году Эдгар при поддержке Вильгельма II Рыжего свергнул Дональда III и стал новым королём[1], после чего Давид с братьями смог вернуться на родину.

В 1107 году умер бездетный король Эдгар. Территории королевства были поделены сообразно воле умершего короля между двумя его братьями — Александром и Давидом. Александр получил королевский титул и земли к северу от рек Форт и Клайд, Давиду же достались южные территории и титул правителя Камберленда. В 1114 году после брака с Матильдой Давид стал опекуном её сына и временным правителем во владениях жены.

Король всей Шотландии

Восстания

27 апреля 1124 года, после смерти брата, Давид унаследовал его владения и стал полновластным правителем всего королевства. Царствование Давида I считается началом эпохи феодализма в равнинной части Шотландии.

В 1130 году умер правитель Морея — Хет, бывший зятем Лулаха. Его сыновья Ангус и Малькольм подняли мятеж против Давида, находившегося в Англии. В битве при Стракатро Ангус погиб коннетабелем Эдуардом. Король Шотландии собрав крупное войско (включавшее норманнских рыцарей из Нортумбрии) двинулся на встречу восставшим. Восстание было подавлено, Малькольм попал в плен, а Морей был конфискован в пользу короны.

В 1134 году провозгласив себя сыном правителя Морея против Давида поднял восстание монах Вимунд. Его сторонники разоряли юго-запад Шотландии. В этом же году оно было подавлено.

Участие в английской гражданской войне

После смерти в 1135 году английского короля Генриха I Боклерка у него не осталось сыновей. На английский престол претендовали дочь Генриха Матильда и его племянник Стефан Блуасский. Права на английское наследство были и у Давида (как у племянника последнего англосаксонского короля Эдгара Этелинга). Но будучи в родстве как с Матильдой так и со Стефаном[2] Давид претензий не выдвигал, а вместе с другими баронами присягнул[3] Матильде как наследнице.

После внезапной смерти Генриха I первым в Лондон прибыл Стефан и был коронован, так как многие бароны были не довольны перспективой чтобы ими правила женщина. Давид I под предлогом зашиты прав племянницы вторгся в Англию и получил поддержку Севера (Ньюкасл, Уорк, Норгем, Карлайл), но Юг не поддержал Матильду. Между Стефаном и Давидом начались переговоры в результате которых король Шотландии вернул себе графство Хантингдон, Карлайл, Донкастер, кроме того ему был обещан Нортумберленд. Присягу за эти земли принес сын Давида Генрих.

В 1138 году сын Давида Генрих посетил Англию, где получил теплый прием. Недовольные тем что их ценят меньше иностранца архиепископ Кентерберийский и правитель Честера покинули двор нанеся по мнению шотландского короля оскорбление. Давид в виде компенсации потребовал Нортумберленд и получил отказ. В 1138 году шотландские войска под командованием его племянника Вильгельма Фиц-Дункана вновь вторглись в Англию.

Так как шотландская армия, состоявшая из разнородных частей. проявила жестокость к мирному населению ей отвечали тем же. Поэтому после победы у Клитеро над армией Стефана Давид не только не получил поддержки Севера, а встретил сопротивление, благословлённое архиепископом Йоркским. 22 августа 1138 года армии Стефана и Давида встретились у Норталлертона. Перед битвой часть нормандских баронов бывшими одновременно вассалами двух королей попытались склонить стороны к миру, но так как Давид отказался, они сложили с себя клятву верности.

Исследователи утверждают, что из-за тактических просчетов Давида[4] битва была проиграна. Попытка Давида справится с этим у Норталлертона не удалась, но он смог собрать разрозненные отряды и отступил к Карлайлу.

В войну вмешался папский легат Альберик предложивший королям заключить мир. Переговоры вели жена короля Стефана[5] Матильда и сын Давида Генрих. По Ноттингемскогму договору Генрих получал Нортумберленд кроме городов Ньюкасла и Бамборо за которые он получал два города в южной Англии.

Внутренняя политика

При Давиде в Шотландии возросло влияние норманнских рыцарей, многие из которых стали родоначальниками известных шотландских родов.

Давид оказывал покровительство церкви.

Семья

Муж Матильды, дочери Вальтеофа, графа Нортумбрии

Напишите отзыв о статье "Давид I"

Примечания

  1. 1 2 Эдгар, шотландский король // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  2. Матильда была дочерью сестры Давида, на дочери другой сестры был женат Стефан
  3. в качестве держателя английских фьефов
  4. Закованной в латы английской коннице он противопоставил слабоорганизованных не имевших брони воинов из Голуэя. В пылу боя, понеся тяжелые потери, они, услышав от одного английского воина, что шотландский король убит, в беспорядке отступили, дезориентируя остальные войска шотландцев.
  5. как родственница двух королей

Литература

  • Мак-Кензи Агнес. Кельтская Шотландия. — М.: Вече, 2006. — С. 161—204. — 336 с. — 2 000 экз. — ISBN 5-9533-1527-9.

Ссылки

  • [fmg.ac/Projects/MedLands/SCOTLAND.htm#_Toc253996188 KINGS OF SCOTLAND 1034-1290:DAVID I] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 8 мая 2010. [www.webcitation.org/65OaXYMEZ Архивировано из первоисточника 12 февраля 2012].
  • [ru.rodovid.org/wk/%D0%97%D0%B0%D0%BF%D0%B8%D1%81%D1%8C:110760 Дэвид I "Святой"]. Родовид. Проверено 22 мая 2011. [www.webcitation.org/65OaYRYyX Архивировано из первоисточника 12 февраля 2012].
Предшественник
Александр I
 Король Шотландии 
11241153
Преемник
Малкольм IV


Отрывок, характеризующий Давид I

– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..


Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]