Давлетов, Ахмет-Сагадат Гареевич

Ахмет Сагадат-Гареевич Давлетов
башк. Әхмәт Сәғәҙәт-Гәрәй улы Дәүләтов
Дата рождения:	20 августа 1898(1898-08-20)
Место рождения:	д. Новая, Уфимский уезд, Уфимская губерния, Российская империя
Дата смерти:	8 ноября 1974(1974-11-08) (76 лет)
Место смерти:	Уфа, Башкирская АССР, РСФСР, СССР
Страна:	СССР СССР
Научная сфера:	хирургия
Место работы:	Башкирский медицинский институт
Учёная степень:	доктор медицинских наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	медицинский факультет Томского университета
Награды и премии:

Ахме́т Сагада́т-Гаре́евич Давле́тов (башк. Әхмәт Сәғәҙәт-Гәрәй улы Дәүләтов, 1898—1974) — советский хирург, доктор медицинских наук (1965), профессор (1965). Заслуженный деятель науки БАССР (1967), заслуженный врач РСФСР (1958) и БАССР (1948).

Биография

Ахмет-Сагадат Гареевич Давлетов родился 20 августа 1898 года в деревне Новая Чишма Сафарской волости Уфимского уезда Уфимской губернии (ныне Чишминского района Республики Башкортостан). В 1924 году Ахмет-Сагадат Давлетов окончил медицинский факультет Томского университета и начинает работать участковым врачом и хирургом в населенных пунктах Белорецкого района республики — Тирляне, Белорецке, Инзере и в других. После открытия в 1932 году Башкирского медицинского института, он становится ассистентом кафедры анатомии, а затем — общей хирургии. Ахмет-Сагадат Гареевич участвовал в Великой Отечественной войне сначала как ведущий хирург эвакуированных госпиталей в Уфе, а в 1942 году был назначен командиром, старшим хирургом медико-санитарного эскадрона 112-й Башкирской кавалерийской дивизии. Он был награждён орденом Отечественной войны I степени (1945), Орденом Отечественной войны II степени (1944), орденом «Красная звезда» (1943), медалями «За оборону Сталинграда», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией», «50 лет Вооруженных Сил СССР».

После окончания войны А. Г. Давлетов работал в Башкирском медицинском институте, а с 1951 года в течение почти двух десятилетий руководил кафедрой хирургии института. В основном его научные труды посвящены разработке способов хирургической помощи при заболевании желчного пузыря, изучению онкологической патологии толстого кишечника, также Давлетов предложил особый метод обработки рук хирурга и профилактики раневой инфекции с использованием слабых растворов соляной кислоты, способ применения плацентарной ткани для остановки кровотечения при повреждениях паренхиматозных органов и переломах трубчатых костей. Под руководством профессора было защищено 5 кандидатских и 3 докторские диссертации. Также А. Г. Давлетов является автором более 65 научных работ, монографии «Профилактика и лечение гнойно-инфицированных ран желудочным соком и соляной кислотой» и одним из составителей Русско-башкирско-латинского словаря медицинских терминов.

Ахмет-Сагадат Гареевич Давлетов умер 2 ноября 1974 года и был похоронен на мусульманском кладбище города Уфы.

Память

• Постановлением № 172 от 12 мая 1995 года Кабинетом Министров Республики Башкортостан Профессиональному лицею №10 города Уфы присвоено имя прославленного хирурга Ахмета Сагадат-Гареевича Давлетова.
• На доме по улице Пархоменко, 97, в Уфе, где жил Давлетов, в честь него была установлена мемориальная доска.

Ссылки

• [encycl.bash-portal.ru/davletov_ag.htm Давлетов Ахмет-Сагадат Гареевич]

Отрывок, характеризующий Давлетов, Ахмет-Сагадат Гареевич

Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.
– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
– Sire! – сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. – Sire! j'ai laisse toute l'armee depuis les chefs jusqu'au dernier soldat, sans exception, dans une crainte epouvantable, effrayante… [Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе…]
– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.