Давлетшин, Габбас Ягафарович
Поделись знанием:
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
| Габбас Ягафарович Давлетшин | |
| Ғәббәс Йәғәфәр улы Дәүләтшин | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: |
деревня Ташбулат-Кустьяново Имелеевской волости Пугачевского уезда Самарской губернии (ныне д. Таш-Кустьяново Большеглушицкого района Самарской области) |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Страна: | |
| Научная сфера: |
лингвистика |
Габбас Ягафарович Давлетшин (башк. Ғәббәс Йәғәфәр улы Дәүләтшин; 1892—1937) — башкирский языковед. Один из основоположников современного башкирского языкознания.
Содержание
Краткая биография
Давлетшин Габбас Ягафарович родился в сентябре 1892 года в деревне Ташбулат-Кустьяново Имелеевской волости Пугачевского уезда Самарской губернии.
В 1910 году окончил медресе в родной деревне. С 1913 года служил в царской армии. Участвовал в Первой мировой войне.
С 1918 года является председателем Ташбулат-Кустьяновского сельсовета.
С 1920 года являлся инспектором, а в 1921—1922 гг. — заведующим отдела народного образования Ток-Суранского кантона Автономной Башкирской Советской Республики.
В 1925—1929 гг. преподавал в школе II ступени имени Ленина г. Уфы[1].
В 1928—1929 гг. участвовал в Башкирской комплексной экспедиции АН СССР, организованной языковедом-тюркологом Н. К. Дмитриевым[1].
С 1929 года являлся членом Башкирского центрального исполнительного комитета.
В 1931 году окончил Ленинградский восточный институт[2].
С 1931 года является преподавателем в Башкирском государственном педагогическом институте имени К. А. Тимирязева, а с 1934 года — заведующим кафедрой башкирского языка.
10 октября 1937 года был арестован. 27 ноября 1937 года[3] Тройкой НКВД Башкирской АССР был обвинён в том, что7 декабря 1937 года Габбас Давлетшин был расстрелян. Реабилитирован в 1956 году.«он являлся активным участником буржуазной националистической повстанческой организации, проводил в Башгоспединституте агитацию, обрабатывал в националистическом духе студентов и преподавателей, проводил подрывную вредительскую деятельность в составлении учебников»— Ергин Ю. В. Габбас Давлетшин — один из основоположников современного башкирского языкознания. //Педагогический журнал Башкортостана. № 4(23), 2009. С.139.
Научная деятельность
Научные труды Габбаса Давлетшина посвящены изучению проблем по орфографии и диалектологии башкирского языка. Участвовал в выборе ведущего диалекта данного языка; был соавтором первого башкирского букваря, написанного на латинице; издал один из первых учебников и объемистый орфографический словарь башкирского языка. Также является автором первого учебника башкирского языка для вузов.
Научные труды
- Способы словосочетаний с помощью сложных аффиксов в башкирском языке // Башҡорт аймағы. – 1926. – №2. – С.112–125 (башк.яз.)
- Говоры башкирского языка // Башҡорт аймағы. – 1928. – №6. – С.76–85 (башк. яз.)
- Башкирский литературный язык и его орфография // Белем (Знание). – 1927. – №9–10. – С. 65–68 (башк. яз.)
- Особенности племенных наречий, содержащихся в литературном башкирском языке // Белем (Знание). –1928. – № 5-6. – С. 43–44 (башк.яз.)
- Об основных говорах, приемлемых для создания башкирского литературного языка // Материалы и постановления Первой Башкирской конференции Яналифа // сост. Р. Магазов; ред. Х. Абдрашитов. – Уфа: Изд.Комит. нового башкирского алфавита, 1928. – С.15–28 (башк.яз.).
- Говоры башкирского языка // Башкирский государственный педагогический институт им. К.А.Тимирязева (к 15-летию БАССР). – Уфа: Изд. БГПИ, 1934. – С.19–21.
- Хрестоматия по башкирской литературе / сост. Г. Давлетшин, Д. Юлтый, В. Хангильдин. – Уфа: Башгиз, 1927. – 508 с. (башк.яз.)
- Аюханов З., Давлетшин Г. Я. Яш бувн (Молодое поколение). Букварь. – Уфа: Баш. книга, 1929. – 84 с. (башк.яз.)
- Башкирский язык и его орфография. – Уфа: Башгиз, 1929. – 62 с. (башк.яз.).
- Литературная хрестоматия / сост. Г. Давлетшин, Х. Габитов, Г. Вильданов. – Уфа: Башгиз, 1929. – 80 с. (башк.яз.).
- Орфографический словарь башкирского языка / под ред. Х. Абдурашитова. – Уфа: Башгиз, 1930. – 167 с. (башк.яз.)
- Рабочая книга по родному языку / сост. Г. Давлетшин, Г. Сагди, Х. Хусни и др. – Уфа: Башкнига, 1929. – 53 с. (башк. яз.)
- Учебник по башкирскому языку для студентов-заочников Башкирского государственного педагогического института. – Уфа: Изд. БГПИ, 1935. – 90 с. (башк.яз.)
Память
В октябре 2012 года в Уфе прошла Всероссийская конференция, посвященная Габбасу Давлетшину как основоположнику башкирского языкознания[4].
Напишите отзыв о статье "Давлетшин, Габбас Ягафарович"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.bashinform.ru/news/494885/ Романов В. Габбас Давлетшин — основоположник башкирского языкознания (К 120-летию со дня рождения ученого-языковеда) // ИА Башинформ]
- ↑ [башкирская-энциклопедия.рф/index.php/read/8-statya/4301-d-l-tshin-bb-s-j-f-r-uly Статья в Башкирской энциклопедии] (башк.)
- ↑ Ергин Ю. В. Габбас Давлетшин — один из основоположников современного башкирского языкознания. //Педагогический журнал Башкортостана. № 4(23), 2009. На с.138 (копия приговора).
- ↑ [istoki-rb.ru/index.php?article=3312# Статья в газете «Истоки»]
Литература
- Ергин Ю. В. Габбас Давлетшин — один из основоположников современного башкирского языкознания. //Педагогический журнал Башкортостана. № 4(23), 2009. С.133—141.
Ссылки
- [urgaza.ru/library-portal/articles/214/1875/ К вопросу о родственных связях Губая и Габбаса Давлетшиных]
- [башкирская-энциклопедия.рф/index.php/read/8-statya/4301-d-l-tshin-bb-s-j-f-r-uly Статья в Башкирской энциклопедии] (башк.)
Отрывок, характеризующий Давлетшин, Габбас Ягафарович
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
