Дайсон, Фрэнк Уотсон

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Сэр Фрэнк Уотсон Дайсон
Frank Watson Dyson
Дата рождения:

8 января 1868(1868-01-08)

Место рождения:

Мишем, Великобритания

Дата смерти:

25 мая 1939(1939-05-25) (71 год)

Место смерти:

в море

Страна:

Великобритания Великобритания

Научная сфера:

астрономия

Место работы:

Гринвичская обсерватория

Альма-матер:

Кембриджский университет

Награды и премии:

Медаль Кэтрин Брюс
Золотая медаль Королевского астрономического общества
Королевская медаль Лондонского Королевского общества, Орден Британской империи

Подпись:

Сэр Фрэнк Уотсон Дайсон (англ. Frank Watson Dyson, 1868—1939) — английский астроном, Королевский астроном в 1910—1933.





Биография

Фрэнк Уотсон Дайсон родился 8 января 1868 года в Мишеме (Лестершир), в 1889 окончил Тринити-колледж Кембриджского университета, где изучал математику и астрономию[1].

В 1905—1910 — Королевский астроном Шотландии, в 1910—1933 — Королевский астроном, директор Гринвичской обсерватории. В 1928 году установил в обсерватории маятниковые часы, которые позволили определять время более точно. Также изобрёл сигналы проверки времени («шесть писков»), которые стали передаваться по радио BBC с 5 февраля 1924 года.

Основные труды в области изучения солнечных затмений и спектра короны и хромосферы. В 1919 организовал экспедиции для наблюдения солнечного затмения 1919 в Бразилии и Принсипи, результаты которых подтвердили общую теорию относительности физика-теоретика Альберта Эйнштейна.

Сэр Фрэнк Уотсон Дайсон умер во время путешествия из Австралии в Англию 25 мая 1939 года и был похоронен в море.

Член Лондонского королевского общества (1901), президент Королевского астрономического общества (1911—1913), президент Британской астрономической ассоциации (1916—1918), член-корреспондент Петербургской академии наук (1915).[2]

Медаль Кэтрин Брюс (1922), Золотая медаль Королевского астрономического общества (1925), Королевская медаль Лондонского Королевского общества (1921), личное рыцарство (1915), Орден Британской империи (Рыцарь-Командор) — 1926, Президент Института Физики (1927—1929).

В его честь назван кратер на Луне и астероид № 1241.

Публикации

  • [www.journals.royalsoc.ac.uk/content/l30l04qu5m012r87/fulltext.pdf A Determination of the Deflection of Light by the Sun’s Gravitational Field, from Observations Made at the Total Eclipse of May 29, 1919] by F. W. Dyson, A. S. Eddington, and C. Davidson, Philosophical Transactions of the Royal Society of London. Series A, Containing Papers of a Math. or Phys. Character, vol. 220, pp. 291—333, 1920
  • [www.archive.org/details/astronomy00dysouoft Astronomy], Frank Dyson, London, Dent, 1910

Напишите отзыв о статье "Дайсон, Фрэнк Уотсон"

Примечания

  1. [venn.csi.cam.ac.uk/cgi-bin/search.pl?sur=&suro=c&fir=&firo=c&cit=&cito=c&c=all&tex=DY886FW&sye=&eye=&col=all&maxcount=50 Дайсон, Фрэнк Уотсон] in Venn, J. & J. A., Alumni Cantabrigienses, Cambridge University Press, 10 vols, 1922–1958.
  2. [isaran.ru/?q=ru/person&guid=409F78C8-4F9A-FD87-C8C6-9E0AF1ACD1B2 Дайсон Франк Уотсон] (рус.). Дайсон Франк Уотсон. Проверено 4 августа 2012. [www.webcitation.org/6A2Zq1vra Архивировано из первоисточника 19 августа 2012].

См. также

Отрывок, характеризующий Дайсон, Фрэнк Уотсон

Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.