Дакахлия (мухафаза)
| |||
| Страна | |||
|---|---|---|---|
| Статус | |||
| Административный центр | |||
| Крупнейший город | |||
| Губернатор |
Самир Абдэльмуним | ||
| Официальный язык |
арабский | ||
| Население (2006) |
4 985 187 (3-е место) | ||
| Плотность |
1409,04 чел./км² (5-е место) | ||
| Площадь |
3 538 км² | ||
|
| |||
| Часовой пояс | |||
| Код ISO 3166-2 |
EG-DK | ||
| [www.dakahliya.gov.eg Официальный сайт] | |||
Дакахли́я (араб. الدقهلية) — мухафаза в Арабской Республике Египет. Административный центр — город Эль-Мансура. Расположена на севере страны, на востоке дельты Нила.
Содержание
Название
Своим названием мухафаза обязана древней деревне Дакахла, которая сегодня расположена в соседней мухафазе Думьят.
Население
На 2006 год население мухафазы равнялось 4 985 187 человек, что составляет около 6 % от всего населения республики. Средний рост населения в год составляет 1,9 %.
Административное деление
Мухафаза состоит из 16 административных центров и 3 городов и 110 сельских местных общин, к которым относятся 336 деревень и 2072 мелких поселения.
Административные центры
- Эль-Манзала
- Матарийя
- Эль-Гамалия
- Meit Salseel
- Миньят-эн-Наср
- Дикирнис
- Bani 'Ebeid
- Temayy Al Amdeed
- Эс-Симбиллавейн
- Mahallat Damanah
- Эль-Мансура
- Aga
- Мит-Гамр
- Билкас
- Ширбин
- Тальха
Города Наиболее значимые города мухафазы:
Экономика
Хорошо развито сельское хозяйство. Выращивание риса, хлопка. Хлопкоочистительная, маслобойная, текстильная промышленность. Значительный торговый центр.
Известные жители, уроженцы
- Салах Наср — основатель и первый руководитель аппарата египетской разведки
- Умм Кульсум — известная арабская певица
- Адиль Имам — египетский актёр [en.wikipedia.org/wiki/Adel_Emam (англ.)]
- Амр Заки — египетский футболист
- Мухаммед Хусейн Хэйкель — египетский публицист, журналист и политик
- Осунаараси Кинтаро — первый профессиональный борец сумо из Африки
Напишите отзыв о статье "Дакахлия (мухафаза)"
Ссылки
- [www.citypopulation.de]
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Дакахлия (мухафаза)
Так говорила в июле 1805 года известная Анна Павловна Шерер, фрейлина и приближенная императрицы Марии Феодоровны, встречая важного и чиновного князя Василия, первого приехавшего на ее вечер. Анна Павловна кашляла несколько дней, у нее был грипп , как она говорила (грипп был тогда новое слово, употреблявшееся только редкими). В записочках, разосланных утром с красным лакеем, было написано без различия во всех:«Si vous n'avez rien de mieux a faire, M. le comte (или mon prince), et si la perspective de passer la soiree chez une pauvre malade ne vous effraye pas trop, je serai charmee de vous voir chez moi entre 7 et 10 heures. Annette Scherer».
[Если y вас, граф (или князь), нет в виду ничего лучшего и если перспектива вечера у бедной больной не слишком вас пугает, то я буду очень рада видеть вас нынче у себя между семью и десятью часами. Анна Шерер.]
– Dieu, quelle virulente sortie [О! какое жестокое нападение!] – отвечал, нисколько не смутясь такою встречей, вошедший князь, в придворном, шитом мундире, в чулках, башмаках, при звездах, с светлым выражением плоского лица. Он говорил на том изысканном французском языке, на котором не только говорили, но и думали наши деды, и с теми тихими, покровительственными интонациями, которые свойственны состаревшемуся в свете и при дворе значительному человеку. Он подошел к Анне Павловне, поцеловал ее руку, подставив ей свою надушенную и сияющую лысину, и покойно уселся на диване.
– Avant tout dites moi, comment vous allez, chere amie? [Прежде всего скажите, как ваше здоровье?] Успокойте друга, – сказал он, не изменяя голоса и тоном, в котором из за приличия и участия просвечивало равнодушие и даже насмешка.
– Как можно быть здоровой… когда нравственно страдаешь? Разве можно оставаться спокойною в наше время, когда есть у человека чувство? – сказала Анна Павловна. – Вы весь вечер у меня, надеюсь?
– А праздник английского посланника? Нынче середа. Мне надо показаться там, – сказал князь. – Дочь заедет за мной и повезет меня.
– Я думала, что нынешний праздник отменен. Je vous avoue que toutes ces fetes et tous ces feux d'artifice commencent a devenir insipides. [Признаюсь, все эти праздники и фейерверки становятся несносны.]
– Ежели бы знали, что вы этого хотите, праздник бы отменили, – сказал князь, по привычке, как заведенные часы, говоря вещи, которым он и не хотел, чтобы верили.
– Ne me tourmentez pas. Eh bien, qu'a t on decide par rapport a la depeche de Novosiizoff? Vous savez tout. [Не мучьте меня. Ну, что же решили по случаю депеши Новосильцова? Вы все знаете.]
– Как вам сказать? – сказал князь холодным, скучающим тоном. – Qu'a t on decide? On a decide que Buonaparte a brule ses vaisseaux, et je crois que nous sommes en train de bruler les notres. [Что решили? Решили, что Бонапарте сжег свои корабли; и мы тоже, кажется, готовы сжечь наши.] – Князь Василий говорил всегда лениво, как актер говорит роль старой пиесы. Анна Павловна Шерер, напротив, несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.
